Я расчистил проход отработанным заклинанием сортировки. Мог бы конечно и телепортировать весь хлам одной большой кучей, но мне захотелось навести порядок в священном месте. Спустившись по стертым за века ступенькам, я подошел к самому ключу — его окружала круглая каменная стена около метра высотой. В колодец тоже напихали всякой дряни, только теперь она включала истлевшие трупы животных и даже несколько человеческих скелетов.
Эту помойку я тоже разгреб, отделив останки от остального мусора. Трупы я предал огню, лучший способ погребения в такой ситуации. После этого я начал выжигать скопившийся шлак и явно нарочито помещенный сюда магический перегной — аналог токсичных отходов от особо мерзкого волшебства.
Завал мерзости я вычищал светом и огнем, а он не слишком-то поддавался. Когда колодец опустел, я обнаружил на его дне печать, которая не блокировала портал, как в итальянском монастыре, а скорее служила вентилем для скрытой здесь силы. Я потратил какое-то время, как оказалось, весьма значительное, на изучение узора.
Природа мощи за ней напоминала ту, с которой я столкнулся на Красной Площади. Но сейчас ее отравили ядовитым перегноем, от которого я уже избавился и, в большей степени, отнюдь не случайными изменениями в плетении. Наконец я понял, что и как следует исправить. И конечно сразу же приступил к делу.
Когда я закончил, поднялся по лестнице и перед самым люком услышал тихое «спасибо». С верхней ступеньки я шагнул не в помещение храма, а в столь желанный Лабиринт. Произошло это легко и просто, хотя я почувствовал, как что-то мягко толкнуло меня в спину.
Я понял, что могу вернуться сюда в любой момент, как это и было до моей последней смерти. Другое дело, на что я сейчас в лабиринте способен? Я пока не стал проверять, вернувшись в номер.
— Ты опоздал на обед! — чуть сердито приветствовала меня Алиса.
— Пойду, плюшками побалуюсь, — улыбнулся я, — составишь компанию?
— А можно — нет? — с виноватым видом осведомилась девочка. — Очень спать хочется. А ты пропал и все не возвращался.
— Отдыхай, — милостиво разрешил я.
Возле самовара крутился вездесущий профессор.
— Вы без племянницы? — почти искренне огорчился он. — Хотел расспросить, как ей местный сервис. У меня тоже найдутся родственницы, которых требуется выгуливать на праздники.
— Алла довольна, — ответил я односложно, не хотелось провоцировать его на длительные беседы, у меня на них не осталось сил.
Вернувшись в номер, я вновь уселся медитировать, накапливая и распределяя энергию. Когда Алиса проснулась, я спросил ее:
— Хочешь пошалить?
— Я не враг веселья, — подмигнула она.
— Тогда создавай тульпу, будем тренировать очень веселое заклинание!
Напыщенный дворянчик, притворявшийся иностранцем, ушел с ужина очень рано. На вопрос, куда он мог отправиться в такое время и в такой холод, племянница ответить толком не могла, просто сказала, что дядюшка любит подолгу гулять. А на Москву в предпоследний день года обрушился нешуточный мороз.
Впрочем, племянницу этот фанфарон оставил, и она не торопилась покидать столик. Сидела и попивала шампанское, которое оплатил дядюшка. Интересно, кого он ограбил в Европе? Или наследство получил.
Девица, как ее, Алена, Альберта? Никак не получалось запомнить! Ну так вот, племяшка сама не знала, как ее дядя разбогател. Она просто радовалась жизни, чем крайне импонировала профессору.
И кажется, он тоже ей нравился. Но это случалось со всеми глупыми девицами: Арнольду Вениаминовичу досталась внешность, напоминавшая известного голливудского актера, тоже красиво стареющего. Ну а харизмой Ковальский мог поделиться с любой кинозвездой.
Так вот, девушка не особо волновалась за дядю, просто сказав, что тот никогда не мерзнет. Теперь его не будет часа два, не меньше. Такое волшебное стечение обстоятельств радовало Ковальского. Девица, как ее все же зовут, Альбина, смотрела на Арнольда Вениаминовича игриво. Она заметно скучала одна в новом месте, от предложения проводить ее до номера, не отказалась, ведь то молодой девушке неприлично гулять в одиночестве.
Всю дорогу по бесконечным коридорам комплекса профессор как мог очаровывал молодую провинциалку, рассказывая ей на ушко лучшие московские анекдоты и сплетни. Девица зажигательно смеялась, и не стала возражать, когда Ковальский шагнул за ней в пентхаус.
Не откладывая дело в долгий ящик, Арнольд Вениаминович развернул красотку к себе лицом и склонился, желая впиться в ее губы страстным поцелуем. Однако, девица оказалась затейницей, опередив ухажера, схватила его двумя пальцами за нос. Профессора, с одной стороны, возмутила подобная бесцеремонность, а с другой — обещала интересную игру. Но еще через мгновение глаза старого ловеласа закрылись.