— Мы на грани войны, госпожа Перепелкина, — произнес он. — Помните ад, в который мы погрузились три года назад?
«Хорошая попытка», — мелькнуло у Варвары, и она молча постучала по своему артефакту.
— Раз, два, три! — меланхолично отсчитал Вольтран.
На счет «три» оба повернули второй сверху ярус, активируя защиту. Эти устройства, прозаично именуемые «пирамидами правды», не позволяли солгать ни слова, пока были активны. Хотя одной пирамиды хватало для честного разговора, каждый из собеседников не доверял ни оппоненту, ни его артефакту.
— Мы вызвали вас для ритуала «Три вопроса, три ответа», — торжественно заявил Вольтран. — Он используется перед лицом экстремальной угрозы. Даю слово: удовлетворительные ответы снимут все претензии к вам лично и Ордену Белок. В противном случае Договор будет аннулирован. И я лично благодарю вас за участие в ритуале.
— Прежде чем мы начнем, — сказала Варвара, — я хочу заявить протест против покушения на мою жизнь, а также на попытку ограбления. Такие действия Ордена Кобр прямо противоречат Договору.
— Протест принят, — пожал плечами Вольтран. — Для протокола хочу отметить, что участие Ордена Кобр не доказано, но мы выражаем соболезнования погибшему, а также сочувствуем всем, кто пострадал от бандитского нападения. И все же ритуал инициировали мы, и нам задавать вопросы.
— Так задавайте.
— Первый вопрос. Этой ночью на резервной базе Ордена состоялся неприятный инцидент. Мы пока не решили, как его квалифицировать, это может быть как диверсия, так и несчастный случай.
— Сочувствую всем, кто пострадал, — передразнила Варвара недавние фальшивые сожаления адвоката. — Но я не слышу вопроса.
— Он очень прост. Имеет ли Орден Белок какое-то отношение к инциденту?
— Нет не имеет, — просто и четко ответила Варвара. — Мы ни при чем.
— Знаете ли вы, кто совершил диверсию? — продолжил Вольтран одновременно и с облегчением, и с досадой.
— Нет, не знаем.
— И никаких версий нет?
— Это ваш третий вопрос? — искренне удивилась Варвара.
— Нет, — поморщился адвокат. — Но согласитесь, это разумное дополнение.
— Не соглашусь. Вы как юрист должны понимать цену домыслам и слухам.
Вольтран тяжело вздохнул и, помолчав с полминуты, продолжил опрос.
— Я прошу разрешения задать четыре вопроса. Даю слово, что они связаны.
— Отказано, — Варвара искренне удивилась подобной наглости со стороны Кобры.
— Но госпожа Перепелкина, Варвара, — прошипел адвокат, — масштаб вчерашней диверсии зашкаливает, то, что произошло, лежит за пределами добра и зла. Мы реально можем начать войну несмотря на результаты ритуала! В ваших интересах пойти нам навстречу!
— Господин Вольтран, Кевин! — ответила в тон ему Варвара. — Вы покушались на мою жизнь и даже не потрудились ни объясниться, ни извиниться. И теперь просите пойти вам навстречу? Да вы с ума сошли!
Адвокат взял себя в руки.
— Вы правы, просьба неуместна. Вот наш третий вопрос. Мы подозреваем, что за всеми этими диверсиями стоит ваш хороший знакомый Яков Беринг. Как он связан с Белками?
— Никак. Белки не отвечают за действия Беринга. Он не является членом Ордена.
— Тут я точно требую развернутого ответа. Что все же вас связывает с этим человеком?
Варвара решила, что сейчас адвокат имеет право на уточнение.
— У Ордена с господином Берингом исключительно деловые отношения. Мы приобрели у него некоторые Предметы. Ни один из них не может быть использован для диверсии или шпионажа, так что не ваше дело, что именно мы купили и за какие средства. На этом, я полагаю, мы закончили. Произнесите ритуальную фразу, Кевин.
— Ритуал завершен, — зло бросил Вольтран. — Мы признаем, что ответы не бросают тень на Орден Белок.
Он отключил свою пирамидку, Варвара последовала его примеру
— Не для протокола, — Вольтран снова заговорил. — И у Беринга, и у вас, Варвара, есть причины для враждебных действий. Да, признаю, ответных действий, но это ничего не меняет. Что все-таки вас связывает?
— Зачем мне откровенничать, Кевин?
— Затем, что вы обелили Орден, но не себя лично! Мы можем решить, что вы отомстили за покушение, у него тоже поводов хватает.
— Как мило, что вы заговорили о покушении! — вспыхнула Варвара. — Я по-прежнему не слышу ни извинений, ни объяснений.
— Я не уполномочен объясняться. Но предлагаю обмен, вы расскажете про Беринга, а я про покушение.
— А нечего рассказывать. У нас была одна коммерческая сделка, не имеющая никакого отношения к Кобрам. И в качестве любезности деловому партнеру я познакомила его с Иваном Абрамовым. Это все. Они договорились о турнире. А вы его сорвали. Ваша очередь откровенничать, Кевин!