— В И-Ти есть сады, где растут деревья высотой с башню, — говорил он. — А их цветы светятся в темноте, как звёзды.
— Неужели это правда? — удивлялась Санса.
— Абсолютная правда. Когда-нибудь мы поедем туда вместе. Я покажу вам весь мир.
Санса почувствовала, как её сердце забилось быстрее. В его словах не было принуждения или расчёта — только искреннее желание поделиться красотой.
— А вы хотели бы увидеть Север? — спросила она. — Настоящий Север, не только Винтерфелл?
— Очень, — ответил Мизинец. — Особенно глазами того, кто его любит.
Он налил ей вина и поднял свой кубок.
— За красоту мира и тех, кто помогает её увидеть.
Санса робко коснулась своим кубком его кубка. В полумраке беседки, под звуки далёкой музыки, она впервые подумала, что этот брак может стать чем-то большим, чем союз по расчёту.
В другой раз Мизинец пригласил её на концерт в Малый зал. Музыканты из Браавоса исполняли сложные произведения на незнакомых инструментах.
— Музыка — это язык души, — шептал он ей на ухо во время особенно красивой мелодии. — Она говорит то, что слова выразить не могут.
Санса закрыла глаза, погружаясь в мелодию. Она чувствовала тепло его дыхания рядом с собой, слышала его тихое дыхание. Почему-то это не пугало её, а наоборот, дарило ощущение защищённости.
После концерта они медленно шли по коридорам замка.
— Спасибо за этот вечер, — сказала Санса. — Давно я не чувствовала себя так... живой.
— Живой? — переспросил Мизинец.
— В Долине было спокойно, но как-то... пусто. Словно я просто существовала, а не жила. А здесь, с вами... — Она запнулась, ища слова. — Всё кажется ярче, интереснее.
Мизинец остановился и повернулся к ней.
— Санса, — сказал он мягко, впервые назвав её по имени без титула. — Вы позволите мне быть с вами откровенным?
Она кивнула, глядя в его серо-зелёные глаза.
— Этот брак начинался как политическая необходимость. Но знакомство с вами... меняет всё. Вы не такая, какой я вас представлял.
— А какой вы меня представляли? — тихо спросила она.
— Сломленной девочкой, нуждающейся в защите. А оказалось — сильной женщиной, способной быть партнёром.
Санса почувствовала, как краска заливает её щёки.
— Я тоже думала о вас иначе, — призналась она. — Думала, что вы холодный расчётливый человек. А вы... добрый.
— Добрый? — удивился Мизинец.
— Вы заботитесь о моём комфорте, интересуетесь моими мыслями, показываете мне красивые вещи. Разве это не доброта?
Мизинец протянул руку и осторожно коснулся её щеки.
— Возможно, вы правы, — проговорил он. — Возможно, доброта — это то, что рождается рядом с вами.
В тот момент Санса поняла, что влюбляется. Не в принца из песен, а в этого сложного, умного, внимательного человека, который относился к ней как к равной.
— Петир, — прошептала она, тоже впервые назвав его по имени.
— Да?
— Я рада, что выйду за вас замуж.
И впервые он поцеловал её — нежно, осторожно, как бесценную драгоценность.
Санса поняла, что больше не боится свадьбы. Наоборот, она с нетерпением ждёт того дня, когда станет не просто леди Бейлиш, а женой человека, которого полюбила по-настоящему.
Подготовка к свадьбе началась за месяц до намеченной даты. Королева Серсея взяла на себя организацию торжества, видя в этом возможность продемонстрировать великолепие двора и собственную важность.
— Свадьба главного министра должна затмить все предыдущие торжества, — заявила она на совещании с распорядителями. — Пусть весь мир увидит, как король чествует своих верных слуг.
Санса каждый день проводила часы на примерках. Портные из Мира создавали для неё подвенечное платье из белого шёлка с серебряной вышивкой. Узор изображал переплетённые лютоволков и пересмешников — символическое единение домов Старк и Бейлиш.