— Тогда руби им головы, — мрачно ответил сержант. — Без головы даже мёртвый не ходит.
Женщины тоже вносили свой вклад в оборону. Санса организовала женские отряды для вспомогательных функций — транспортировки боеприпасов, ухода за ранеными, тушения пожаров.
— В осаде каждая пара рук на счету, — объясняла она командирам. — Женщины могут освободить солдат для боевых задач.
Старуха Мейдж, та самая, что рассказывала про гибель Зимнего Города, стала старшей среди кухарок.
— Голодная армия не воюет, — говорила она, помешивая огромный котёл с похлёбкой. — А я знаю, как накормить тысячи людей малым количеством продуктов.
Дети беженцев тоже получили полезную работу. Их использовали как связных, они носили сообщения между частями армии, следили за сигнальными огнями.
— Мальчишки быстрые и незаметные, — объяснял капитан связи. — А в хаосе битвы скорость сообщений может решить исход.
К концу второй недели лагерь у Рва Кайлин превратился в хорошо организованный военный город. Шестьдесят тысяч солдат и тридцать пять тысяч гражданских лиц жили и работали как единый организм.
— Впечатляющее зрелище, — сказал Мизинец Сансе, стоя на стенах крепости на закате. — Из паники и хаоса мы создали порядок.
Внизу простирался огромный лагерь. Тысячи костров освещали палатки, а дым от кузниц поднимался к небу. Люди готовили пищу, точили оружие, молились богам.
— А думаете, мы готовы? — спросила Санса.
— Настолько, насколько можно быть готовым к неизвестности, — ответил Мизинец. — У нас есть оружие, люди, укрепления. Остальное покажет битва.
С севера дул холодный ветер, и в воздухе чувствовался запах приближающейся зимы. Но в лагере горели огни, люди работали и готовились к сражению.
— Завтра прибудет последняя партия огнемётов, — сообщил подошедший адъютант. — И ещё три тысячи стрел с драконьим стеклом.
— Хорошо, — кивнул Мизинец. — Пусть разместят их равномерно по всей линии.
Армия была готова. Теперь оставалось только ждать врага и молиться, что всех приготовлений окажется достаточно для защиты мира живых от нашествия мёртвых.
Первая разведывательная вылазка была организована на рассвете третьего дня. Капитан Адам Марбранд повёл отряд из двухсот западных легионеров и четырёх огнемётчиков на север от Рва Кайлин.
— Задача простая, — инструктировал он своих людей. — Найти врага, нанести урон огнемётами и отступить. Никакого героизма, никаких попыток удержать позиции.
Отряд двигался по старому тракту, ведущему к Винтерфеллу. Разведчики шли впереди, высматривая признаки противника. Воздух становился всё холоднее, хотя до зимы было ещё далеко.
— Капитан, — тихо позвал сержант Льюис Хилл, — посмотрите на деревья.
Марбранд поднял взгляд. Листва на дубах и ясенях была странного синеватого оттенка, словно покрытая инеем. Но иней не мог образоваться при такой температуре.
— Магия, — пробормотал один из солдат. — Они меняют саму природу.
Через час пути разведчики обнаружили первые следы врага. На дороге валялись обломки повозок, разбросанные вещи беженцев, пятна засохшей крови.
— Здесь была резня, — констатировал Марбранд, осматривая место. — Но где тела?
Ответ не заставил себя ждать. Из-за поворота дороги показалась странная процессия. Около сотни фигур медленно двигались в их сторону, но это были не живые люди.
— Семеро милостивы, — прошептал сержант Хилл.
Мёртвые шли неровным строем. Среди них были крестьяне в оборванной одежде, солдаты в помятых доспехах, даже женщины и дети. Их глаза светились синим огнём, а из ран не текла кровь.
— Огнемётчики, готовься! — приказал Марбранд, преодолевая ужас. — Остальные — в каре!
Два огнемёта были быстро приведены в боевое положение. Операторы, дрожа от страха, направили стволы на приближающихся мертвецов.
— Огонь! — крикнул капитан.