Петир Бейлиш терпеливо ждал. Как когда-то ждал Мезенцев, сидя на берегу реки и наблюдая за трупами врагов. Только теперь река была куда более широкой, а врагов предстояло отправить в неё значительно больше.
Восстание Роберта разразилось, словно гроза в душный летний день. Петир наблюдал, как рушится привычный мир Вестероса, и не мог сдержать восхищения изящностью происходящего хаоса. Это было прекрасно — весь старый порядок трещал по швам, освобождая место для новых игроков.
Смерть Брэндона Старка стала для него подарком судьбы. Конечно, он изобразил должную скорбь, утешал плачущую Кэтилин, но внутренне торжествовал. Один конкурент исчез сам собой, даже не подозревая о существовании соперника.
— Кэт, я так сожалею, — шептал он, обнимая рыдающую девушку. — Брэндон был достойным человеком. Но жизнь продолжается, и тебе нужно быть сильной.
Слова утешения, за которыми скрывался расчёт. Каждое прикосновение, каждый взгляд — всё это работало на будущее. Мезенцев знал, что в момент горя люди особенно восприимчивы к манипуляциям, и не упускал возможности укрепить свои позиции.
Лорд Хостер метался по замку, принимая гонцов и отправляя письма. Политическая карта Вестероса перекраивалась на глазах, и каждый должен был выбрать сторону. Талли, в конце концов, присоединились к восстанию, но не из идейных соображений, а из трезвого расчёта.
Петир внимательно изучал этот процесс принятия решений. Как взвешиваются риски, как оцениваются выгоды, как прощупываются позиции союзников. Всё это было бесценным опытом для будущего мастера интриг.
Но настоящим потрясением стала новость о помолвке Кэтилин с Эддардом Старком. Младший брат погибшего Брэндона, тихий и честный северянин, получил руку той, которую Петир считал своей.
— Это политический брак, — объяснял лорд Хостер дочери, не замечая, как сжимаются кулаки у стоящего рядом воспитанника. — Нам нужен союз с Севером.
Петир слушал и планировал. Если он не может получить Кэтилин сейчас, значит, получит позже. Браки в Вестеросе — дело временное, особенно когда в игру вступают правильные интриги.
А пока была Лайза. Бедная, влюблённая Лайза, которая боготворила его и была готова на всё ради его внимания. Петир научился играть на её чувствах, как виртуоз играет на арфе.
— Лайза, — шептал он ей в тёмных коридорах замка, — когда всё это закончится, когда война утихнет, мы будем вместе. Я обещаю.
Ложь, конечно. Но ложь, необходимая для достижения целей. Лайза была полезна, но её полезность имела пределы. Впрочем, пока эти пределы не были достигнуты.
Война подходила к концу, и с каждым днём становилось ясно, что Роберт Баратеон станет новым королём. Петир внимательно изучал информацию о будущем монархе. Воин, любитель выпить и женщин, человек импульсивный и не склонный к кропотливой работе с документами. Идеальный правитель для человека, умеющего работать с финансами.
— Отец, — обратился он к лорду Хостеру в один из вечеров, — а что, если бы кто-то смог навести порядок в королевских финансах? Ведь война истощила казну, а новому королю потребуются средства для восстановления королевства.
Старый лорд внимательно посмотрел на воспитанника. В глазах мальчика читалась недетская серьёзность.
— Интересная мысль, Петир. А у тебя есть предложения на этот счёт?
О, у него были предложения. Множество схем, отработанных в прошлой жизни и адаптированных под реалии Вестероса. Но пока рано было их озвучивать. Сначала нужно было попасть в Королевскую Гавань, завоевать доверие, занять подходящую должность.
Свадьба Кэтилин и Эддарда прошла в Риверране с подобающей торжественностью. Петир присутствовал на церемонии, изображая радость за счастье подруги детства, а внутренне планируя месть. Не сиюминутную, эмоциональную месть, а долгосрочную, разрушительную стратегию.
«Терпение, — говорил он себе, наблюдая, как Кэтилин произносит клятвы верности другому мужчине. — Эддард Старк получил первый ход, но партия только начинается».