Это было настолько неожиданно, оказаться тонущим, что я начал барахтаться, ощущая, как истаивают последние капли. Это-то и отрезвило.
Если я несколько дней сижу неподвижно, без еды и воды, значит, моё тело ослабло, так какой смысл делать на него ставку? Мысль была простая, но сложная в исполнении. Меня продолжало тащить вниз. Пробуждались древние страхи. Казалось, в этой тьме вокруг ждут подводные чудовища.
Вдохнув… Я вдруг понял, что могу дышать. Под водой. Это окончательно разбило состояние шока, и я перестал сопротивляться, ощутив то самое смирение, в честь которого называлось испытание. Давление никуда не делось. Как и темнота вокруг. Я по-прежнему ощущал себя на невообразимо большой глубине. Маленькой каплей на фоне бесконечного океана. Мне пришлось хорошо поработать над расслаблением, чтобы перестать тонуть. Я настолько расслабился, что изменил свою позу на ту, что для медитации. Снова достигнув покоя, ощутил, что что-то изменилось.
Маленькая капля стихии коснулась моего источника.
Первый, самый простой шаг был сделан.
Вода схлынула, оставив меня на земле. Я вздохнул полной грудью и испытал облегчение. Как бы ни расслаблялся, оказаться в более привычном пространстве было приятно. Додумав эту мысль, ощутил, как медленно проваливаюсь вниз. Земля сделалась рыхлой, перестала держать. Я вспомнил, как бегал по болоту, подал энергию в ноги и… Чертыхнулся, забыв, что энергии-то и нет почти. Земля захватила и поглотила меня. Я снова попытался расслабиться. Не помогло. Массив начал давить со всех сторон. Я всерьёз обеспокоился тем, что меня раздавит. Мышцы и кости начали трещать. Я стиснул зубы, не в силах до конца расслабиться. С большим трудом, интуитивно, удалось нащупать баланс. Я то боролся, то расслаблялся, но давление так никуда и не уходило.
Так, может, секрет заключался в другом? Подумалось, что земля никак не ассоциируется с полной расслабленностью. Скорее уж со стойкостью. Да и практики этой стихии считались особо крепкими. Или наоборот? Закопали тебя, и вот он, вечный покой…
Осенённый догадкой, постарался представить, что я сам камень. Стать частью стихии. Это привело к тому, что сознание стало угасать… Спохватившись, я постарался сохранить себя, не теряя связи со стихией. Камень давил, но с каждым вдохом я всё лучше чувствовал его. Уж не мне, после пережитого в пещере, бояться какого-то давления!
Новая капля стихии ушла в источник, а меня вытолкнуло на поверхность.
Следом пришёл ветер. На этот раз ничего не давило. Я стоял на твёрдой поверхности. Вокруг — ничего. А потом прилетело мягкое касание. За ним — толчок. Дальше — разрезало кожу. После чего удары посыпались со всех сторон. Расслабление и стойкость помогали, но лишь в той мере, насколько могут помочь, когда тебя терзают, режут и стёсывают кожу. Очень быстро я пришёл к мысли, что надо уворачиваться. А придя к этой мысли, задумался, как именно, если атаки невидимы.
Вспомнилось каменное ущелье. Как ловил потоки, буквально балансировал на ветру. Помогало интуитивное понимание, когда что-то внутри само регулирует баланс. Стоило вспомнить об этом, как мои бесполезные попытки увернуться превратились сначала в неуклюжие, а потом и в плавные движения. Как закрепил результат, передо мной сформировалось пламя.
Выглядело это жутко. Не как то, куда хочется войти. Огонь пугал. Одним своим видом обещал превратить в пепел.
Я бы туда не сунулся, но подсказка к прохождению лежала в секретах предыдущих испытаний. Так ветер требовал интуиции, а огонь… Решимости прыгнуть через гейзер в секретную пещеру. Пламя никак не двигалось, ничего не происходило, и, подождав, я убедился, что самому придётся идти. Страшно было — до дрожи в коленях. Я зажмурился, ощутил, как пламя обожгло меня и… Всё кончилось.
Ну, как кончилось. Я получил по жалкой капле в каждой стихии, понял самые простые основы.
Убедился в этом, когда вслед за пламенем на горизонте появилась гигантская волна, которая снесла меня. Испытание продолжалось. Сложность нарастала с каждым витком.
Суммарно отряд Маркуса наблюдал за испытанием Дзендао семь дней. Три дня тишины и четыре дня буйства стихий. Вокруг медитирующего парня то и дело закручивались потоки ветра. Несколько раз образовался настоящий смерч. Иногда во все стороны летели воздушные лезвия. Стихия буйствовала, а в её центре сидел тощий паренёк.