— Как вы себя чувствуете, лэн?
Наставник молча подошел к столу, сел, подвинул к себе тарелку с еще горячей, специально для него приготовленной яичницей и замедленно кивнул.
— Как ни странно, неплохо. Ты сегодня уже бегал?
— Да. Недавно как раз вернулся. А что?
Наставник поднял взгляд от тарелки, посмотрел на меня совсем уж странно. А потом в его голове словно щелкнуло что-то. Он, кажется, вспомнил, что накануне я тоже был сильно не в форме. Но сейчас я чувствовал себя бодрячком. Да и вообще мои способности к восстановлению давно его поражали, вот только раньше он не понимал причин. Вернее, раньше они казались ему очевидными. А вот теперь он неожиданно понял, что все это время понимал ситуацию не совсем правильно, и до него вдруг начало что-то доходить.
— Адрэа… — тяжело уронил он. — Скажи, ты имеешь какое-то отношение к моему состоянию?
Я навострил уши.
— А какое у вас состояние? Вам разве плохо?
— Напротив, — так же замедленно отозвался он. — После вчерашних нагрузок я чувствую себя даже слишком хорошо. И это, мягко говоря, неправильно.
— Если все нормально, то что же вам тогда не нравится?
— Я прекрасно знаю пределы своей выносливости. И давно изучил, как реагирует на нагрузки мое тело. Так вот, сегодня впервые мои знания меня подвели. Как, к слову, и память. Потому что я совершенно не помню, как вчера закончился день, и в связи с этим хочу спросить: ты что-то со мной сделал?
— Угу, — даже не подумал отпираться я. — Усыпил. И кое-какие винтики подкрутил у вас в организме, чтобы подстегнуть обменные процессы. После этого какое-то время может ощущаться легкая эйфория. Ну еще аппетит может быть повышен. Но, честное слово, это ненадолго. Сейчас вы нормально поедите, привыкнете к мысли, что у вас ничего не болит. И непонятные ощущения быстро пройдут. Даю слово.
Лэн Даорн озадаченно помолчал. Немного посидел, словно обдумывая новую информацию и надо ли как-то на нее реагировать. Но потом пришел к абсолютно правильному решению и, взявшись за вилку, приступил к завтраку.
— Что именно ты со мной сделал? — совершенно спокойно поинтересовался он, налегая на яичницу.
Я пожал плечами.
— То же, что обычно делаю с собой. Чуть подстегнул регенерацию, вывел все лишнее из мышц, убрал зажимы, ускорил восстановительные процессы, так что ваше тело сейчас чувствует себя так, будто вчера ничего не было. Оно снова полно сил и жаждет действия. Ведь так?
Наставник на мгновение замер.
— То есть это не «грязное» умение, как все считают? Не простая регенерация, так?
— Нет, конечно. Это найниит, — едва заметно улыбнулся я, после чего демонстративно выпустил у себя из пальцев несколько тончайших, но видимых найниитовых нитей и так же демонстративно ими пошевелил. — Хотя эффект выглядит похоже. При желании мои частицы могут воздействовать на болевые центры, центры сна, голода и жажды, могут блокировать нейронные связи. А могут, напротив, их простимулировать. Так же, как я вчера простимулировал вас.
Лэн Даорн сдавленно закашлялся.
— А тебе не кажется, что влезать в чужие мозги неэтично? Да еще и опасно к тому же?
— В свои же я нормально влезаю.
— Адрэа…
— Не переживайте, лэн, — примиряюще поднял руки я. — Я ничего плохого вам не сделал. Просто вчера вы выглядели скверно, вот мне и подумалось, что вам нужно помочь. Готов поклясться, что никаких побочных эффектов мое вмешательство вам не принесет. И вообще, я еще со школы на себе экспериментирую, поэтому учебники по анатомии и физиологии стали самыми первыми из числа тех, которые я досконально изучил. Как видите, пока со мной все в порядке. А скорость восстановления у меня такая, что даже старший род обзавидуется.
Наставник немного посидел, но потом все-таки вспомнил об остывающем завтраке и снова взялся за вилку.
— Как это работает?
— Почти как в медицинском модуле, — улыбнулся я. — Быстро, надежно, безопасно. Стимуляция минимальная. Воздействие точечное. На мышцы, на кровь, на сердце, на печень и костный мозг… в ваши мозги я не залезал, не волнуйтесь. А если бы и залез, то предварительно спросил бы у вас разрешение.
— Спасибо, — пробормотал лэн Даорн, аккуратно подчищая тарелку. — Ты меня успокоил. Если бы ты еще и в мозгах моих копался, мне бы точно стало неуютно. Пообещай, пожалуйста, что без моего ведома ты и дальше туда не полезешь.
— Клянусь честью и родом, — с легкостью поклялся я, примерно представляя, какие мысли при этом бродят в голове у наставника. — Я не нарушу вашей ментальной неприкосновенности, если, конечно, это не будет вопросом жизни и смерти.