– Молодая госпожа первая среди своего курса, – пояснила Настя. – Многие отмечают не только её женственность и красоту, но и успеваемость. Кто-то завидует бело али чёрно, а кто-то и подмывает на сговор. Брак по расчёту – слишком холодное дело, чтоб в нём оставалось место чувствам. Кроме жажды далеко идущих хотений и сиюминутной выгоды никто не может поделиться большим. Потому мы до сих пор и на выданье…
– «Мы»? – переспросил я. – То есть, вы тоже? В смысле, идёте как неразделимое единство с Ветраной или ваши родители тоже вам супругов ищут?
Девушки замялись.
– Ну…, – протянула Катя. – Мы с госпожой Ветраной одногодки… Куда она – туда и мы… Мы-то с Настей не светлейшие княжны, но и от нас семьи продолжения рода ждут. Рано или поздно всё равно обвенчаться придётся.
Морозова тяжело вздохнула.
– Вы, девочки, хотя бы вольны в выборе супруга…
– Поправь, если ошибаюсь, – заметил я. – Но, как понял, Морозов отказал твоему преследователю. Так-то, ты тоже далеко не в неволе.
Наследница рода остановилась. Окинула меня взором с ног до головы.
– Всемилостивейше прошу не гневаться за бесстыдный расспрос, – в лоб спросила она. – Вижу, что ты гораздо старше меня, и не на один год. Ты же наёмный витязь. Мужчина, и при том статный. От женщин наверняка отбоя нет. Сколько их у тебя всего было?
Я задумался. Вопрос, на самом деле, интересный до безумия. Это же не «минусы», чтоб засечки на прикладе каждый раз делать. Да этим сейчас никто из известных мне и не занимается. Но что партнёрш хватало в избытке, это факт. Вот только, даже, если начну вспоминать и считать, всех не упомнишь. Многих имел буквально один раз, и больше нас дорожки судьбы не сводили. Кто-то, типа Оксанки Смазновой, задержались в списках постоянных партнёрш. Но общее количество не назову даже плюс-минус.
– Много, – признался я честно. – Всех не упомню.
– А теперь представь, что они у тебя все разом, – предложила Ветрана. – И каждая насаждает, чтобы стать твоей супругой. И у каждой есть родичи, которые активно ходатайствуют об этом. Добавь к этому, что среди них есть те, кто тебе не по духу, не по нраву. Подумай, сколько этот перебор отнимает времени и сил. После всего этого о замужестве даже думать не хочу! Хотя и понимаю, что надо… я-то – наследница светлейшего титула, наследная дворянка. И детей от меня ждёт не только лишь моя семья, но и все, кто сватаются ко мне. И каждый добивается, чтоб обвенчалась я именно с их отпрыском. Докучает аж до невозможности!
– Понимаю.
Мы двинулись дальше по улице.
– Скажи…, – продолжила Морозова. – Я помню твои слова в отчем доме, что будешь занят до предела. Но, ежели допустить, что у тебя, всё же, найдётся время на семью… Ты бы хотел меня в жёны?
Я пожал плечами.
– Почему нет? Ты – девчонка видная, статная. Красивая, опрятная. За собой следишь. Сильная, как я видел на арене. А как сегодня увидел – ещё и с характером, за словом в карман не лезешь. Тебе палец в рот не клади: откусишь по самые плечи.
Девушка пыталась вести себя невозмутимо, но у неё не получалось скрыть, как она расцветает и сияет, слушая отпущенные в её адрес приятности.
– А помолвка? – спросила она. – Она-то временем не обязывает. Многие ратники убывают в походы ещё до того, как с избранницами законные семьи обзаведут. Многие месяцы могут отсутствовать, и это не помеха.
– А сословное различие? – спросил я.
Липовые документы этого мира мне состряпали на простолюдина. Если правильно помню обществознание свой родины примерно этого периода времени, браки между сословиями не то, чтобы сильно поощрялись. Что купеческие или боярские сыны крестьянских дочек в жёны брали и увозили в свои дома – случалось сплошь и рядом, хотя старались сводить знатных со знатными. А вот что крестьянин-простолюдин женился на какой-нибудь боярыне… по крайней мере, мне таких историй неизвестно.
– Её высокопревосходительство Бериславская очень метко определила, – фыркнула Ветрана. – Чины, ранги и звания часто мешают владению оружием. Сказать по правде и от души, как ратник и мужчина ты мне интересен больше, чем боярский наследник. То, что я видела в сече, перечёркивает любую родословную, какая бы она у тебя ни была. Ведь есть обязанности наследницы рода, а есть простое девичье…
Из этого разговора я заключил два наблюдения. Первое – все любые разговоры о замужестве уже в печёнках у Ветраны сидят. К ней сватаются чуть ли не каждый день, и многие – не по одному разу. Её отец уже задолбался отказывать одним и тем же. Второе – светлейшая княжна даже обвенчаться готова, лишь бы прекратить этот аукцион на её тело. И воссияет ярче солнца, если это удастся сделать с тем, кто ей мил.