– Третий вопрос. Обстоятельства ранений потерпевшей сотрудницы аппарата Академии, помощницы Ланы.
Очевидно, подразумевалась та вислоухая хвостатая девушка с телом, полностью покрытым шерстью.
– Ответ во втором вопросе. Сам момент нанесения ран не видел. Девушку нашёл на полу с разодранной до костей спиной.
– Светлейшая княжна Морозова подтверждает эти слова, – констатировал Ростислав, даже не интересуясь сим фактом. – Четвёртый вопрос. Обстоятельства обнаружения тела наследника рода Бесчестных.
– Сам дурак, – фыркнула Ветрана вполголоса и сообщила уже громче. – Дмитрий Бесчестных бесславно пал жертвой собственного бахвальства и скудоумия, разродившись безумно занимательной мыслью вызвать на дуэль Александра Александровича. При том, что сам являлся зачинщиком попрания моей чести, при свидетелях обвинив меня в блудном грехе. Господин Мастеров сразил сквернословца в бою один на один, чему более двух десятков свидетелей было. Или меньше. Там, вроде, кто-то чувств лишился...
Протопопов завис с ручкой над бумагой, пожёвывая язык.
– Дворянин вызвал на дуэль простолюдина...? И тот согласился? При том, что воспрещены они меж сословиями?
Я пожал плечами.
– У меня не было времени изучить дуэльные кодексы. Бесчестных преднамеренно нарывался, вёл себя провокационно, и вообще кално сважал ко сплетанию.
Ростислав сменил меня отеческим взором.
– А тебе не хватило самообладания и ума не поддаваться на провокации?
– И оставить всё как есть? – переспросил я. – Он же при всём честном народе Вету чуть ли не прямым текстом общедоступной женщиной лёгкого поведения пытался выставить. Надо было, конечно, просто в морду ему врезать, но уж вышло, как вышло.
– Ещё неизвестно, что было бы хуже, – мрачно констатировал Протопопов. – Нападение на знать или смертоубийство в противозаконной дуэли. Я не оправдываю проступков убитого, но в текущем виде сатисфакция не могла быть стребована никак. Это надлежало делать через мирового судью или подавать его роду ноту протеста с требованиями. Ситуация может... неприятно повернуться.
По тому, как побледнела, вскинув на меня взгляд, Ветрана, стало понятно, что до неё дошло, как сильно она меня подставила. Видимо, за этим могут последовать какие-то неприятности, и спасибо, если только для меня.
– Понял..., – пробормотал офицер, записывая показания. – Четвёртый вопрос, не для протокола. Мастеров, что почто форменное обмундирование портишь? Недели не прошло, как тебе его выдали, а у тебя уже прореха на сердце. Или тебя Ветрана Властиславовна в него самое поразила?
«Ветрана Властиславовна», хоть и осталась внешне невозмутимой, но цвет её щёчек заметно сместился в красный спектр. Сейчас смущение девушки видно лучше, чем вчера вечером: после инцидента она умылась, смыв с лица и без того тонкий слой белил.
–- Боюсь, ваше высокопревосходительство..., – проронила она. –Тут моей вины почти что не замечено. Сие дело рук Бесчестных. Поражение в сердце нанёс дуэлянт.
Я указал Протопопову на лежащий рядом с едой клинок, который после дуэли вытащил из арамидного пакета бронежилета скрытного ношения.
– Не знаю, каким образом этот метательный снаряд был запущен, но раньше сей кусок металла был ножом в руках Бесчестных. Прилетело со знатной силой, конечно.
Руководитель Тайной Канцелярии взял со столешницы клинок и осмотрел его. Хмыкнул.
– Наёмничий последний довод. Любопытнейший вопрос, откуда он у слушателя Императорской Академии...
Видимо, такие вещички тут в ходу. Офицер его однозначно узнал.
– Хорошая защита у тебя, наёмник. Обычно, человека такой последний довод навылет шьёт.
Хорошая – не хорошая, а арамидный пакет явно недостаточен для этого мира. Если простой нож сумел вскрыть его так, что застрял в слоях, то что-то более крепкое точно прошибёт. Надо сверхвысокомолекулярный полиэлитен рожать. Дорогонах, конечно, но СВМП мне видится более интересным решением. По целому ряду технических и баллистических причин/показателей.
– Следующий вопрос уже по делу. Кто-то из присутствующих получил какие бы то ни было ущербы, поражения или же прочие увечья в результате инцидента?
– Никак нет, ваше высокопревосходительство! – бодро рапортовала Морозова. – Стараниями Александра Александровича благодаря!
Опять подхалимничает. Ну, не действует на меня этот подхалимаж, я не из таких! Ты хоть сутки подле меня розовой водичкой истекай, мне один хер будет...!