– Хотел бы я на эту поездку посмотреть..., – зачем-то сказал он вполголоса.
Можно подумать, это невесть какая задача. Сел – да поехал.
Или я чего-то не знаю об особенностях управления местными магическими транспортными средствами?
– В таком разе, поздравляю с прибытием в наш мир, – хозяин кабинета указал на стулья перед его столом. – Названия как такового он не имеет, поэтому на первых порах может возникнуть путаница. Как твой мир называется? – спросил он меня.
Мы сели перед хозяином кабинета. Я справа от Алины, Бериславская слева от меня.
– Да никак, в общем-то, не называется. Мир он и есть мир. В астрономическом плане планета называется «Земля». А мир... Он и в другом мире мир.
Каламбур, однако.
Глава 15. Руководитель Тайной Канцелярии.
Офицер кивнул.
– Начнём, пожалуй. Я руководитель Тайной Канцелярии, полковник Протопопов Ростислав Поликарпович. С действительным тайным советником первого ранга Бериславской Алиной Святогоровной ты, вероятно, уже знаком, как и с Великим Архимагом Путей Бериславом. К слову, как, вероятно, догадался сам, род Бериславских берёт свою фамилию испокон веку от имени Берислава. В те незапамятные время фамилий у нас не существовало.
– Догадался, – подтвердил я. – В истории моего мира была такая веха.
– В таком случае, – подытожил Протопопов. – Ты должен и своё имя назвать. Нас-то ты уже знаешь, а вот мы тебя – нет.
Недурная претензия. «Должен». Кому должен – всем простил.
Этот тезис и задвинул вслух, поймав на себе враз потяжелевший взгляд Ростислава.
– Этого пункта нет в моих контрактах, – пояснил я. – У меня нет возможности разглашать свои личные сведения направо и налево. Вам хватит и оперативного позывного. «Мастером» был, «Мастером» есть, и, хочется верить, «Мастером» же и буду. Если что-то не нравится – присваивайте своё оперативное имя с легендой. Моё собственное останется в моём мире. И это не обсуждается.
Поликарпович нахмурился. Прям как Берислав.
– Что ж, – мрачно констатировал он. – Ожидаемо. Вероятно, такой вариант и впрямь единственно рабочий. Возраст-то хоть свой назовёшь? Выглядишь помотанным жизнью.
– Я просто не побрился, – хмыкнул. – Мне двадцать.
Бериславская в изумлении повернулась ко мне.
– Да тебе меньше тридцати не дашь!
– А придётся.
Взгляд Алины сменился с ошарашенного на недоверчивый.
Мне оставалось только вздохнуть и пояснить для молодой разноглазки.
– Война, малышка. Она очень сильно старит людей. Я знал детей, которые родились и жили на земле, где с их появления на свет шли активные боевые действия. Поверь. Там пятнадцатилетние запросто выглядят не младше двадцатилетних. Про взрослых и вовсе молчу. Если не веришь – можешь переспросить у своего руководителя. Мне нет необходимости видеть его личное дело, чтоб сказать: дядя успел повоевать похлеще моего. Он подтвердит мои слова как незаинтересованное в нашем споре лицо. Побреюсь, постригусь – помолодею лет на пять. Но не более.
Алина пробормотала себе под нос что-то неразборчивое на тему нежелания знать, что и как меня так состарило.
– Рекомендую так и сделать, – кивнул полковник. – Тайная Канцелярия уже справила для тебя легенду. Тебе придётся приложить все свои усилия, чтобы соответствовать максимально молодому возрасту, который ты сможешь предъявить. Но об этом позже. Вероятно, тебе уже довели о причинах твоего появления в нашем мире.
Довели. Но уж лучше, во избежание, военачальник ещё раз, уже сам, пояснит нам за расклад.
Он сделал лучше. Полез в свой сейф и достал аккуратно зашитую папку, которую развязал и передал мне.
В ней оказались карандашом изображённые рисунки, обрисовывающие какие-то чрезвычайно древние, видимо, даже берестяные, грамоты. Причём видно, что художник очень даже постарался передать фактическое состояние этих самых грамот. Оно было весьма плачевным.
По всей видимости, сканеры и многофункциональные устройства по типу ксероксов в этом мире ещё не изобрели, или в силу каких-то причин до них не добрались физически.
Многое на рисунках не читалось или читалось с трудом. Поверхность изъела плесень веков и вода. Но тот, кто составлял оригинальную запись, сделал всё от себя зависящее, чтоб изделие прожило как можно дольше.
– Эти рукописи были найдены не вчера, – пояснил полковник. – Им не одна сотня лет, и расшифровка длилась десятилетиями.
Я молча слушал собеседника, листая рисунки один за другим.