Сегодня предпочтение приходится отдать старым, проверенным, гладкоствольным системам. Они и проще в производстве, они уже отточены в выпуске и налажены в уходе.
— Свернуть. Все свободные руки — на выпуск орудий. В приоритете — литьё артиллерии. Оставшиеся невостребованными ресурсы — на ручные ружья.
Минуту Трудовой молчал, прекрасно понимая, с чем столкнулся. Не сегодня, так завтра, Морозовская мануфактура перейдёт на круглосуточный режим работы. Это к гадалке не ходи. И всё же…
— Месяц — донельзя невеликий срок, Властислав Иванович, — констатировал очевидное он. — Дозвольте же справиться, сколь многое мы должны успеть выпустить? И может ли уже выпущенное нами пойти в зачёт потребности?
— Никак не меньше тысячи ружей, — без обиняков озвучил план-минимум светлейший князь. — К каждому из них — никак не меньше тысячи боеприпасов, что вкупе обязано оказаться не меньше миллиона. Не меньше ста артиллерийских орудий. И не меньше ста унитарных снарядов к каждому, что должно быть…
— … не меньше десяти тысяч.
Трудовой посмотрел в глаза боярину твёрдым, немигающим взором.
— Это за пределами возможностей мануфактуры, — произнёс староста. — И вам это известно, как никому иному. В наших силах едва ли треть от озвученного числа за данный срок.
— Прекрасно осознаю, Глеб Егорович.
Морозов посмотрел сверху вниз на плавящие металл печи, меж которыми сновали рабочие, проносящиеся заготовки.
— Потому благословляю приоритетно истребовать любые запросы в любое время дня и ночи. Работать будем круглыми сутками. Необходимо перераспределить мастеровых, чтоб отдыхающие сменяли работящих. Но через месяц озвученное обязано быть готовым к отгрузке. Любой ценой.
Глеб Егорович опустил взор вслед за взглядом светлейшего князя.
— Отлить сотню стволов орудий с казёнными затворами и лафетами… — тихо проронил он. — Выточить десять тысяч снарядов и опрессовать по гильзам. Сварить и выпарить сотни пудов пороха. Высверлить тысячу стволов ружей и лож для них. Собрать миллион выстрелов. Изготовить для всего носимого деревянную тару, а для лафетов орудий — прицепы. И это на фоне испытаний и обучения прислуг… И всё это…
— … за месяц.
Староста тяжело вздохнул.
— Некондиция неизбежна. План за пределами возможностей мануфактуры… В такой спешке обязательно проглядим что-то да где-то.
— Поэтому и стреляем все стволы усиленно, — согласился боярин. — Некондиция обязательно будет. Но её должно отсеять ещё до этапа отгрузки.
Мысли светлейшего князя Морозова целиком и полностью занимало положение дел на производстве. Трудовой прав, и Властислав Иванович это осознавал. Исполинский план выполнить в срок практически невозможно. Понадобятся привлечённые руки, и не абы какие, а квалифицированные. Но подготовка умелого оружейника тоже требует времени, а его, как раз-таки, и нет. Поставить изготовленное в зачёт плана? Только это и остаётся. Но за чей счёт? Только гвардии родов, заказавших у Морозова вооружение. Производство снабжает всю Империю по ценам, доступным лишь зажиточному классу, но оттого желающих оснастить свои силы меньше не становится.
Только и остаётся, что отнять обещанное у кого-то из бояр да путешествующих купцов. Но у кого? Купечество? Капля в море. Те, в основном, ружья заказывают. Было несколько мореходов, кто на свои корабли морозовские пушки устанавливал, но сейчас в заказах лишь ручные орудия. Получается, что лишь у бояр и остаётся забрать, потому как поставленное Двору оружие уже задействовано на иных направлениях. На той же западной границе, например. Оттуда их снимать никак не можно.
Выходит, что нужны переговоры. Если общими усилиями наскрести хотя бы половину от намеченного плана, есть шанс уложиться в срок. Можно посулить ущемлённым в поставках изготовление новой партии по меньшей цене. Или по той же, уже уплаченной в счёт предоплаты, поставить больше, чем просили. Решение найти можно, было бы желание.