По столам прошлась едва слышная волна шёпота. Гости были солидарны с хозяином мероприятия. Видимо, в этом мире подобные нападения столь же обыденная вещь, как у нас «забитая» «стрелка».
— Дважды за день случились ущемления! — громко продолжил Морозов. — В-первых, напавшие не погнушались ничем, что могло бы воззвать к здравому смыслу и остудить разгорячённые жаждой наживы головы. Напали на нашу старшую дочь, светлейшую княжну Ветрану.
Столы зашлись низким гулом осуждения, будто бы завёлся улей шершней. Народ возроптал, но перебивать Морозова не посмел. Тот продолжил свою речь.
— Вторым, в тот же день, куда большие силы атаковали наш родовой дом. Дом, где укрывались женщины и младые дети. Дом, который нам пришлось оборонять с оружием в руках и стоять с ним, отваживая неприятеля. И, быть может, сей бы день так и остался рядовым по чину, ежели б не единое обстоятельство. Впервые на моей памяти нападение на род завершилось столь оглушительным провалом! Никто из жертв гнусного посягательства не был ранен или умерщвлён!
Гул поднялся уже намного громче и одобрительные. С некоторых мест проскакивали даже нотки удивления.
— Бесспорно, заслуга гвардейцев велика, — констатировал Властислав. — Как велика заслуга юных дев, сподвигнувшихся подсоблять светлейшей княжне Ветране. Её сближницы, Екатерина и Анастасия, не щадя ни врага, ни живота своего стояли непоколебимо под ударами супостатов. Встав на линиях обороны, они грудью приняли удар, предназначенный для домочадцев имения. И с честью его выдержали. Однако…
Морозов простёр руки в стороны, будто бы пытался объять необъятное, или указывал на нас с Алиной.
— Сегодня мы, а, надеюсь, что вместе с нами и вы, воздаём хвалу и благодарность людям, волею случая оказавшимся подле страждущих и без колебаний принявшим судьбоносные решения! Действительный тайный советник первого класса Бериславская Алина Святогоровна! И её протеже, Мастеров Александр Александрович!
Гости разразились неприкрытым гулом одобрения, начавшим переходить в гвалт, но всё ещё достаточно аккуратно, чтоб не перебивать хозяина имения.
— Сразив недруга, посягнувшего на жизни светлейшей княжны и её сближниц, наши дорогие гости не остановились на достигнутом. Дали срочную телеграмму, и, оставив свои заботы, прибыли самолично, дабы отвести удар от отчего дома спасённой. Я бы сам не поверил бы случившемуся, если бы не упорные факты! Больше трёх десятков умерщвлённых супостатов только лишь на счету гостей, что сегодня делят с нами стол!
«Ловить на себе откровенно пялящиеся взгляды так себе ощущения», — подумалось мне.
А именно этим заниматься и приходилось, изображая из себя камуфлированный автомат, к ружью приставленный, которого за полусогнутый локоть держала ручка Ветраны. Со старательно напущенным покер-фейсом я краем глаза наблюдал, как мою тушу с недоверием, оторопью, изумлением, одобрением и подозрением оглядывает всяк, кто хоть немного понимает в местном устройстве и «боёвке».
Ну, да. Согласен. Три десятка человек «фрагов» — многовато «двухсотых» для одного наёмника. По крайней мере, за раз. В особенности, если учесть вводную со слов хозяина мероприятия, будто оные же три десятка с гаком не смогли сладить с одной-единственной наследницей и её подружками… Чую, придётся дать ряд разъясняющих интервью. Немые вопросы в мою сторону летят уже сейчас.
— Будто бы этого оказалось мало! — видимо, Морозов решил добить гостей окончательно. — Мой дорогой гость, не на пустом месте наречённый другом семьи, взвалил на себя крест оберегания и защитил жизнь Ветраны ещё раз. Многие, вероятно, уже слышали про в высшей мере странное нападение айна на учебный городок Императорской Академии. Абсолютно убедительные и не подложные факты присуждают Александру Александровичу победу над зверем в противостоянии «один на один»!
Удивление в адрес этого самого Александра Александровича, начавшее пропитывать воздух, можно было осязать практически всеми фибрами души. По всей видимости, эти самые айны тут считались за каких-то совсем уж бессмертных тварей, которым лучше не глаза не попадаться. Иначе я ничем не могу объяснить, как устремившиеся на нас взоры гостей стали наполняться ничем не прикрытым шоком.