— Синдикат хорошо понимает, что предлагает взамен, — улыбнулась Ханна. — К сожалению, форсированные события заставили меня раскрыться… в менее уединённой обстановке. Но, если пожелаешь, могу предстать пред тобою хоть сейчас.
Одна ручка наёмницы поползла по бедру вверх, чуть задирая подол короткого сарафана, вторая же скользнула по плечу, опуская с него лямку.
— Перебьюсь, — фыркнул он. — Чего я там у тебя не видел… Поверь, мои услуги стоят намного дороже, чем твоё тело. Ты мне только для разминки сгодишься.
— Так я и не сказала, что на этом твоя награда кончится, — облизнулась «Лиса». — И то, что ты не умертвил меня на месте, говорит, что ответ ещё не дан.
«Мастер» вышел из боевой стойки и расслабил свой корпус.
— Два наёмника всегда договорятся меж собой, — бросил он. — Было бы желание договариваться. Синдикат уже получил своё сполна. Его потери несоизмеримы достигнутым результатам. Думаю, этого достаточно, дабы все поняли, что лучше не связываться с людьми, повязанными со мной. В любых других условиях бы рассмотрел возможность контракта с вами. Я наёмник, вы наёмники… Мне всё равно, кто платит.
«Лиса» призывно качнула бедром.
— Ты смотри, ратник… Для тебя я готова немедля… Захочешь взять своё — только скажи…
Гость Морозовых отрицательно покачал головой.
— Боюсь, ты услышала лишь то, хотела услышать, пропустив мимо ушей остальное. Вы посягнули на то, о чём даже думать не стоило. Больше шестидесяти бойцов полегли по чьей-то дурости. И за что? За головы семьи, чью наследницу отказались выдать замуж? Знаешь, рыжуля… С такими партнёрами я дела не веду.
В глазах Ханны промелькнуло нечто среднее между обречённой злости и мимолётного испуга. Наёмница быстро перевела взгляд с лица собеседника на его оружие в руке воина.
— Ты исполняешь задачу связного, парламентёра, — произнёс он. — По законам войны, парламентёров не убивают.
Короткий, едва заметный вздох облегчения.
— Обычно.
Теперь уже сердце «Лисы» споткнулось на ровном месте.
— Конкретно ты не запятнана в моих глазах, — констатировал наёмник. — Убивать тебя мне не с руки. Но и отпустить тебя с миром не могу. Уж извини. Потому оставляю тебе выбор без выбора. Если побежишь опрометью — получишь пулю в спину. Сдавайся и отправляйся в уютненькие застенки Канцелярии. Как освобожусь — перетру с тобой за жизнь. У меня к тебе слишком много вопросов, чтоб кончать тебя без раздумий. Но в текущем виде предложение о сотрудничестве отметаю на корню.
— Не советую шутить, Ханна, — предупредила Алина. — Вокруг десятки вооружённых людей. Живой отсюда ты не уйдёшь. Потому прислушайся к словам «Мастера» и сдайся.
«Лиса» горько хмыкнула.
— Чтоб ваши дознаватели мне раскалённые штыри под рёбра загоняли? Знаете, ваше высокопревосходительство, моё тело предназначено, чтоб в него загоняли иные… штыри.
— Тебе пойдёт в зачёт сотрудничество, — заверила Бериславская. — Ты думаешь, мы не заметили, как ты нарочно раскрыла Бесчестных? А, ведь, могла бы и не вмешиваться. Как минимум одного из нас он точно б умертвил. Или одну…
— Ой, да я случайно! — фыркнула «Лиса», отводя взгляд. — Не разглядела, куда неслась…
— Я не буду уговаривать долго, — предупредил «Мастер». — Из игры ты выбываешь при любом раскладе, рыжая. Но ты можешь сохранить речь, рассудок и сравнительную свободу, а можешь лечь костьми в сырую землю. Выбора у тебя нет.
— Да что с ней цацкаться-валандаться! — раздался чей-то хмельной окрик из-за столов. — Усечь ей ржавую головушку и пущай себе катится под горку!
— Вперёд! — с неожиданной готовностью согласился наёмник, поворачиваясь на голос. — Есть желающие выносить приговоры. Может, найдутся те, кому неймётся привести их в исполнение?
Ожидаемо, над подворьем повисла тишина.
— Наёмники — не простой безродный сброд, — уже твёрже произнёс он. — У них свои законы, правила и порядки. Рубить топором бездумно — большого ума не надо. А рыжая раскрыла себя прилюдно, чтоб отвадить угрозу от своей же жертвы. Это тоже необходимо принимать во внимание.
— Из набольших тут госпожа действительный тайный советник, — произнёс иной из гостей, трезво мыслящий. — Ей и решать. Как её высокопревосходительство порешит — так тому и быть.
— Моё слово, — твёрдо процедила та. — За содействие раскрытию заговора против рода светлейшего князя в зачёт пойдёт оказанная услуга. Смертной казни уже не будет, и быть не может, если за душой не вскроются иные, более тяжкие преступления. Если сдашься — пыток ты ещё можешь избежать. Но, если порвёшься сопротивляться — то упокоишься вмиг. Даже на отпевание можешь не рассчитывать.