Глава 3. Опиум
И не думая терять сознание или что-то в таком роде, Анур стал ворочаться, чтобы откопать своё ноющее от боли тело из снега. Он рычал и даже кричал, когда попытки высвободить прижатую руку чуть не привели к перелому, но всё же взял себя в руки и аккуратно выкопал свою конечность, не нанеся себе вреда. Он всё ещё был внутри вагонетки, хотя половину её объёма теперь наполнял снег. В темноте было непонятно, куда вообще следует выбираться, но ему повезло, совсем небольшой подкоп оказался верным, и он увидел последние лучи заката.
– Шайми! – закричал он. – Шайми!
– Я здесь… – хрипло ответила сестра откуда-то сзади. – Помоги мне, я не справляюсь…
Найдя её по голосу, который то и дело уносил от него резкий колючий ветер, он увидел на снегу кровавые следы.
– Наят его побери, что с тобой?
– Не знаю. Я не чувствую ничего…
Анур принялся раскапывать руками снег там, где, по его мнению, находилось тело Шайми. Погрузившись глубже, он убедился, что копает в верном направлении, когда стал разбрасывать кровавые снежки.
– Пистолет! – выкрикнула Шайми. – Где он?
Анур пошарил по карманам. Оружие было там, где он его и оставил, в отличие от сумки с вещами, которая запропастилась неизвестно куда.
– Держи его наготове.
Он кивнул и продолжил копать. Вагон находился над Шайми, и он боялся увидеть худшее – её раздробленное тело или открытые переломы, а то и что-нибудь похуже. Его стало мутить от этих мыслей, и он помотал головой.
– Ты чего?
– Не переношу вида крови. Вернее… ну, до сих пор я даже не знал, что не переношу его.
– Это нормальная реакция. Меры должны бояться вида крови.
Шайми сообщила, что не способна двигаться сама, и попросила взять её за руку. Анур потянул, и она, наконец, оказалась на поверхности. Когда наружу показалась нижняя часть её тела, ему снова стало плохо – там живого места было не найти, а кровь закапала на снег, оставляя маленькие красные лунки.
– Отвернись и не смотри, – велела она. – Лучше осмотрись. Где мы вообще?
Анур осторожно встал, больше всего боясь сразу же получить пулю в лоб. Слева и справа были какие-то высокие снежные стены, иначе он описать их не мог, с третьей стороны резкий подъём, а последний путь плавно вёл вниз, словно какой-то лыжный спуск.
– Ну и влипли же мы, – выдохнул он. – Почему по нам стреляли? Кто они? Что происходит?
– Не знаю. Не знаю. Не знаю, – монотонно произнесла Шайми, жалобно глядя на свои ноги. Она хоть и пыталась сделать вид, что всё под контролем, но даже в темноте было видно, как по щекам текут слёзы, а она тихо втягивает в себя носом и всхлипывает. – Слушай, я…
Анур подошёл к ней и опустился на колени. Он не нашёл ничего лучше, как обнять её, и она резко разразилась рыданиями. Вот и всё, подумал этер, теперь один из них ревёт, а другой отчаянно сжимает в руке пистолет, из которого попадёт разве что сам в себя. Ситуация хуже не придумаешь.
– Ты можешь снова забраться в вагон? – спросила вдруг Шайми.
– Ну, я-то могу… но зачем?
– Отломай от сидений доски, если сможешь. Сделаем из этого санки. Повезём нас вниз. Лучше бы нам хоть куда-то двигаться, чем вообще никуда.
«Быстро же ты сообразила» – заметил Анур про себя. Шайми вытерла кулаком слёзы, теперь она выглядела невероятно злой на судьбу и тех, кто осмелился стрелять по детям Дома.
– А где твоё оружие? – спросил Анур.
– Сейчас поищу. Пока что разберись с досками.
Анур расчистил от снега окно вагонетки и забрался внутрь. Ему стоило неимоверных усилий оторвать одно сиденье, но ко второму он даже подобраться не сумел. Запыхавшийся и замёрзший, он принёс деревянную панель длиной чуть меньше среднего роста и шириной в полтора локтя. Шайми тем временем умудрилась откопать свой карабин.
– Всё в порядке… всё под контролем, – шептала она, прижимая к себе оружие, как последнюю надежду.
– Нам точно следует куда-то ехать? Что насчёт работников станции? Разве они не помогут нам?
– Я бы не стала сильно на них рассчитывать.
– Но это же аэродром для Домов. Здесь охрана прибывает через считанные минуты!
– Повторяй это каждое утро, Анур, и может это станет правдой. Пока они действительно прибудут и найдут нас, уже настанет весна.