Она, в отчаянии, попыталась разорвать цепочку, удерживающую ее на месте, но она крепкая, а магии нет… "Все напрасно…Я даже не смогу позвать на помощь… меня тут никто не услышит и не найдет…". Отчаяние, как весеннее половодье, затопило все вокруг. Тело непроизвольно приняло самую надежную позу — еще не родившегося младенца, девушка закрыла глаза, разум не выдержал и погрузил ее в тяжелый сон без сновидений.
Торкана очнулась от хлынувшего из окна света. В комнате кто-то был…
Ее схватили за волосы и грубо подняли на ноги.
— Стоять, подстилка шурх — фурга…
Торкана попыталась рассмотреть, что же происходит, но та гадость, что она вдохнула, видимо все еще действовала, или рабский ошейник подавил ее волю, но она покорно стояла и словно наблюдала за происходящим с собой откуда-то с потолка. Она голая стоит у кровати, ярко освещенная лучами Андао. Рядом стоит Хавир, а еще в комнате кто-то есть, он стоит в глубине комнаты и его плохо видно.
— Господин, Вы посмотрите какая экзотика, просто чудо. Какая фигура, почти идеальная, я знаю, что в халифате любят пофигуристей, но если ее покормить получше, то может еще и отъестся. А какие волосы — чистый огонь. Наверняка такой же темперамент. Чистая гладкая кожа… И, взгляните, она светится!.. Настоящая аристократка! В Халифате, на столичных торгах за такую диковину дадут очень и очень приличные деньги… Я думаю, что не меньше тысячи марок… Жаль, что не девственница, но столичные магини не считают это особой добродетелью. Можно, конечно, провести небольшую операцию, и тогда она будет стоить дороже, но если обман раскроется, то нам несдобровать…
Господин подошел к девушке и стал ее рассматривать, как рассматривают перед покупкой скотину на ярмарке. Приподнял пальцем подбородок, заглянул в рот, посмотрел на руки, убедился в тонкости пальцев и гладкости кожи на руках и теле, ощупал грудь. Тело Торканы от этих липких ощупываний, невольно передернуло, а она наблюдала за всем этим со стороны и все пыталась вспомнить: где же она его видела? В ее голове почему-то крутились воспоминания о приеме у Доджа…
— Да, товар хорош… — и он смачно зацокал языком.
— Господин хочет его опробовать? Разве Господину уже не нравятся девочки?
— А почему бы и нет? Обычно я это не делаю, но эти сельские девчушки — простушки с ярмарки мне что-то приелись… Городских отлавливать нельзя, они сразу жаловаться побегут, да родственников у них полно, шум поднимут. — Господин жадно облизнулся. — А эта хороша… Люблю таких тоненьких, жаль, конечно, что она не девственница, жаль… Ну, да тут можно что-нибудь новенькое придумать… К тому же я хочу собственноручно проверить качество своего товара. Я должен знать, что предлагаю, у меня на этом рынке безупречная репутация.
"Оказывается, Господин и есть сам работорговец, Хавир только его "ловчий" ". С ужасом и как-то издалека думается девушке.
Ее грубо кидают на стоящую сзади нее кровать и сильные руки Хавира раздвигают ее ноги. Тело чужое и сопротивляться и даже кричать не получается. Торкана со всевозрастающим ужасом смотрит, как Господин медленно и как-то лениво расстегивает пояс на штанах, он рассматривает ее, облизывается и спускает штаны. Торкана невольно перевела взгляд на то, что было под штанами, нечто так любовно поглаживаемое Господином.
"О боги! А размерчик-то у него, так себе… у такого "красавчика" мог бы быть и побольше." Эта ядовитая усмешка, словно послышалась девушке откуда-то со стороны. "Это не моя мысль, здесь есть кто-то еще", — это ехидное замечание немного привело ее в себя, вдалеке забрезжила крохотная искорка надежды. В этом момент Господин наклонился над ней, и стал не торопясь взгромождаться на нее сверху, протянул левую руку вниз, пытаясь заправить в нее не совсем послушный член.
Торкана пришла в ужас, сейчас ее огненную ведьму попросту изнасилуют, причем неоднократно. "Не бывать этому!" Медленно, словно преодолевая быстрое течение воды, она поднимает вверх руки. Они свободны! Перед ее лицом маячит похотливое лицо Господина. "А вот тебе!" И последним усилием она вонзает изящные наманикюренные ноготки в эту мерзкую рожу, на холеных щеках Господина пропаханы восемь кровавых борозд. "Все… а теперь точно все… теперь убьют", — как-то отстраненно подумалось девушке, — "Пусть… пусть убьют, так даже лучше, побыстрее бы".
Первым в морду получил Хавир:
— Ты что, урод, не мог ее за руки подержать?!?! — С подбородка Господина стала капать кровь. Вторым досталось слуге в рабском ошейнике, который принес чистое полотенце.