- Должно быть, сорвало фланец, ети её в коромысло, - крикнул он, превозмогая гул мечущейся в глубине струи.
Василий, бредущий за наставником в кильватерном строю, деловито активировал голографическую схему коллектора и отметил на ней место прорыва.
- Уровень затопления критический! – объявил робот, просканировав водную толщу до самого дна. – Необходима немедленная эвакуация.
- Вася, не нуди, - бросил ему Серёгин. – Отыщем вентиль и устраним течь. Пшено – вопрос!
Насчёт «пшена» Василий, видимо, не понял и его оптические сенсоры нервно запульсировали.
- Уровень воды достиг отметки в девяносто шесть сантиметров. – сообщил он встревоженно.
Однако, Серёгин, казалось, его не слышал. Он извлёк из-за пазухи непромокаемого комбинезона заветную ёмкость и приложился к горлышку, высоко запрокинув голову. Отбросив опустошённую бутыль, он икнул и снова воззвал к священному пращуру Имхотепу:
- О, великий сын Кемта, мудрый как Тот и лучезарный как Амон-Ра! Укажи мне, скромному мастеру воды, как пресечь истоки мятежных вод.
Серёгин поклонился и едва не рухнул в бушующие глубины. В голове его пронёсся короткий шторм и стены коллектора закачались. Василий вовремя ухватил его за мокрый рукав. Однако, утратив до известной степени, координацию, Серёгин приобрёл неизмеримо большее – его ментальная связь с духом Имхотепа окрепла и стала прочной как никогда прежде. Он вдруг увидел под толщей вод ясные контуры труб, фланцев, запорных вентилей. Один из вентилей буквально сиял, как ёлочная игрушка.
С победным воплем Серёгин рванул удерживаемый рукав и устремился к сияющему из-под воды запорному колесу. На ходу он сорвал с себя тяжёлый комбинезон и нырнул, обдав поспешившего за ним стажёра фонтаном брызг…
***
На совещании в главке было нервно и шумно. Решался кадровый вопрос. Председательствовала Клавдия Ивановна Сердюкова. Она то и дело призывала представителей коллективов к тишине и грозно звенела колокольчиком. Наконец, заключительное слово представилось ей самой.
Она грузно возвысилась над столом и зал окаменел, словно в ожидании артиллерийского грома.
- Подведём итоги, господа, - пророкотала Клавдия Ивановна. – За минувший квартал во всех подразделениях главка произошли кадровые замены. Всех нерадивых сотрудников, совершивших прогулы, опоздания, а также признанных профнепригодными, заменили на роботов-андроидов усовершенствованной модели Д – 7. В общей сложности, замещению подверглись триста семьдесят два сотрудника. Остались лишь трое: сантехник Серёгин, электрик Бабочкин и дворник Мамыкина.
- Бабочкина нельзя замещать, - выкрикнули из зала. – Он всю электрику наскрозь видит.
Клавдия Ивановна погрозила нарушителю регламента пальцем и возвысила голос:
- Всем известно, что Бабочкин – уникальный специалист и имеет прямую связь с так называемым демоном Максвелла, а Дарья Мамыкина практикует культ Индры и умеет управлять погодой над нашим округом. Всё это так. Но, ведь эти трое не раз обретались в нетрезвом виде. А за пьянство на рабочем месте мы обязаны с них спросить.
Зал снова зароптал, и Клавдия Ивановна схватилась за колокольчик.
- Предлагаю, - произнесла она окончательным голосом. – Серёгину, Бабочкину и Мамыкиной объявить строгий выговор и определить, как кандидатов на замещение. Кто «за», прошу поднять руки.
После короткого голосования зал стремительно опустел, и Клавдия Ивановна устало опустилась на стул. Напряжение последнего часа не самым благоприятным образом повлияло на её и без того изношенный софт.
Она достала из дамской сумочки маленькую плоскую флягу, свинтила крышку и с жадной торопливостью отпила глоток крепкого тягучего антифриза…
***
Аура пятничного вечера была фиолетовой. Мастер воды Серёгин любил этот цвет.
- Ну что, коллеги, накатим по сантиметрику, - воззвал он к всегдашним своим собеседникам: электрику Бабочкину и дворничихе Мамыкиной.
Бабочкин, седой грузный мужчина в круглых очках, покачал головой и накрыл свой стакан большой смуглой ладонью.
- Я – пас, - произнёс он густым шаляпинским басом. – Лучше, чайком побалуюсь. Врачи, собаки, не одобряют мои излишества.
Дворничиха Мамыкина напротив, двинула свой стакан к разливающему и проследила, чтобы он до ребрика наполнился рубиновой влагой.
- Врачи, - глухо проворчала она. – В нашей то поликлинике всех, поди, заместили. А я вот не желаю перед железкой бесчувственной телесами трясти.
Она колыхнула своим внушительным бюстом и одним махом опустошила стакан.
- Не скажите, Дарья Ивановна, - подал голос робот Василий, допущенный к пятничному столу. – У нас тоже душа имеется. У меня, к примеру, на неё шестнадцать гигабайт выделено.