— Ничего, — решительно ответил капитан.
— А мне говорит. Это древняя печать Трои. К сожалению, я не знаю, как выглядит новая печать Трои, — он внимательно следил за реакцией капитана. — Возможно, на ней изображен человек в резиновой маске с револьвером в руке и веревкой на шее.
Капитан оставался невозмутимым. Он быстро повернулся и стремительно скрылся в кают-компании, резко захлопнув за собою дверь.
Глава 7
Голли покупает цветы
Когда Вэд возвратился в участок речной полиции, он застал там прибывших по вызову полицейских руководителей Скотленд-Ярда.
— Право, не знаю, с чего начать, — сказал один из них, выслушав Вэда. — Вряд ли обыск даст результаты. К тому же, у нас нет никаких доказательств, что пароход имеет отношение к «резиновым братьям». Пароход приписан к Рио-де-Жанейро и плавает под бразильским флагом. Я запросил у портового управления все сведения. Можете ознакомиться с ними.
Сообщение портового управления гласило, что этот пароход ранее принадлежал пароходному обществу, а десять лет тому назад был продан бразильцу Думаресу. Имелся перечень пройденных рейсов. Но вряд ли он мог удовлетворить полицию. Потому что пребывание «Печати Трои» в гавани не всегда совпадало с активностью «резиновых братьев». Бандиты действовали и тогда, когда пароход был в тысячах миль от Лондона.
И всё же Вэд сделал одно открытие, изучая перечень рейсов: где бы ни находилась «Печать Трои» в момент ограбления, ровно через два месяца после него она прибывала в Марсель.
— Но ведь расходы по содержанию такого парохода огромны, — заметил один из полицейских. — Не могут же они удовольствия ради…
— Пароход окупает себя перевозкой грузов. А потом, давайте посчитаем то, что украли «резиновые братья». За последние десять лет — свыше полутора миллионов фунтов. Помимо того, в их руки попала и добыча, которую мы не в состоянии посчитать… К тому же, если мы попробуем обыскать пароход, они улики выбросят в воду, и всё погибнет безвозвратно.
Совещание решило: «Печать Трои» обыску не подвергать. Но за пароходом был установлен тщательный надзор, и, когда лорд Синнифорд в семь часов утра съехал на берег, за ним следили до самых дверей квартиры. Целый день лорд сидел дома. В три часа пополудни «Печать Трои» снялась с якоря и медленно ушла в море. Под вечер в Гревсенде на борт парохода явился представитель санитарного надзора и предъявил предписание произвести осмотр парохода. (Кто-то сообщил, что на борту находятся заразные больные.) Когда представитель санитарного надзора закончил свой осмотр и сходил на баркас, капитан Айкнесс не без иронии заметил:
— Боюсь, что в Скотленд-Ярд вам нечего будет сообщить.
На четвертый день после отплытия «Печати Трои» Джон Вэд получил радиограмму: «Когда я снова прибуду в Лондон, я охотно поболтаю с вами. Айкнесс».
— О, это многообещающе, — воскликнул Вэд. — Какой артист этот человек! И что означает его последнее замечание?
— Надеюсь, теперь-то мы отдохнём от «резиновых братьев», — сказал Эльк.
Но он был слабым пророком. В тот же вечер в Скотленд-Ярд поступило очередное донесение. Горел пустующий дом на Оксфорд-Стрит. К моменту прибытия пожарных весь дом уже был охвачен пламенем. Сыщики, охранявшие Нортлендский банк, который находился неподалёку от горевшего дома, тоже глазели на пожар. Высунулся из окна и сторож, чтобы увидеть происходящее. Но в то же мгновение брошенная незримыми руками петля затянулась вокруг его шеи.
Когда огонь стих, сыщики оглянулись и с изумлением увидели, что дверь банка, где хранились крупные суммы денег, была взломана. Бросившись в помещение, они обнаружили мертвого сторожа и взломанный опустошённый сейф.
Лишь один свидетель видел, как произошло ограбление. Это был уличный торговец, который дремал в воротах одного дома. На своём веку он видел достаточно пожаров и решил, что не стоит жертвовать сном ради ещё одного. Он увидел, как из машины вышли трое в масках и прошли в здание банка. О том, что в этом здании находится банк, он узнал намного позже. При свете зарева он успел заметить, что лица прибывших были скрыты противогазными масками, но он решил, что это пожарные, снабженные какими-то новыми аппаратами, и не придал появлению этих людей никакого значения. Значительно позже, он был приятно удивлён, что его словами заинтересовалась полиция.
На следующий день Вэд решил снова побывать в «Мекке». Ни Голли, ни матушки поблизости не было видно. Сквозь открытое окно кухни он увидел, как в комнату вошла новая служанка. Увидев незнакомца, она чуть не выронила от страха тарелку.
— Лила дома? — спросил Вэд.
— Мисс Лила наверху.
Мисс Лила? Впервые Вэд слышал, чтобы так величали бедную Золушку.
— Пожалуйста, попросите её сойти вниз. А где миссис Эйкс?
— Я не знаю, — девушка покачала головой. — Я не должна ни с кем разговаривать. Миссис Эйкс строго приказала мне… Простите, вы не мистер Вэд?
— Да.
Девушка на минуту заколебалась, но потом попросила подождать и вышла.
Вскоре в комнате появилась Лила.
Вэд удивленно посмотрел на неё. Золушка была очень нарядно одета.
— Послушайте, Лила, — сказал он и запнулся, заметив, что она плакала.
— Уходите, пожалуйста, — она подошла к окну и положила свою маленькую белую руку на его загорелую руку. — Матушки Эйкс нет дома, и теперь мне хорошо. Я скоро уеду в пансион изучать иностранные языки, — поспешила она сообщить.
— Куда? — спросил сыщик.
— Я не знаю… Кажется, во Францию. Я обещала миссис Эйкс больше не разговаривать с вами. Но я не могу… Я попросила девушку сказать мне, как вы придёте…
При каждом слове она боязливо оглядывалась и прислушивалась.
— Лила, что всё это значит? Кто такой капитан Броун?
— Я не знаю, — покачала она головой. — Он всегда внимателен ко мне, но я его боюсь.
— Кто он?
— Матушка Эйкс говорит, что он мой родственник, и мне кажется, что это правда.
Вэд обдумывал ситуацию.
— Неужели мне нельзя поговорить с вами наедине? А что если я приду сюда ночью?
— Нет, нет, — испугалась она. — Вы не должны приходить.
По-видимому, девушка знала нечто такое, что внушало ей ещё больший страх, чем предмет их беседы.
— Обещайте, что ночью вы не придёте.
— Тогда приходите вы ко мне. Разве вы никогда не выходите из дома?
— Зачем?
Он не знал, что ей ответить, у него была лишь всего одна причина желать встречи с нею наедине, но сказать ей об этом он не решался.
— Лила, я хотел бы помочь вам… я знаю, вы в этом нуждаетесь…
— Не думаю, что кто-то сможет помочь… я не хочу больше встречаться с вами, — с трудом произнесла она. Лицо её побледнело. — Я верю вам, вы честны и откровенны.
Он попытался улыбнуться.
— Вы хоть знаете, где я живу?
— Да, — ответила она. — Вы живёте в маленьком особнячке. В этот домик можно попасть по плоской крыше над кухней. В глубине садика есть колодец…
Он очень удивился и внимательно посмотрел на неё. Вдруг она повернулась и стремительно выбежала из комнаты. Вэду ничего не оставалось, как уйти.
До сих пор он и не подозревал, что кто-то знает о его заброшенном колодце, о плоской крыше под окном — уязвимом месте его жилища. Но тут пришёл к выводу, что девушка говорила об этом не случайно. Кто-то, видимо, основательно изучал его дом и проговорился в присутствии девушки.
Джон проплыл полмили по реке, а затем снова возвратился в «Мекку». У входа в гостиницу сидело несколько моряков, которые тут же сообщили, что матушка Эйкс уже дома.
На сей раз хозяйка оказалась гораздо любезнее, чем всегда.
— Присядьте, мистер Вэд, — сказала она. — Извините, что не убрано.
У неё был усталый вид, очевидно, она не выспалась, как предположил Вэд.
— Вы, видно, поздно легли спать?
— Хоть вы и всё знаете, но теперь ошибаетесь. Совсем не поздно, у меня разболелась голова.
— У вас были гости? Такие груды пепла в камине… Вы ведь не курите сигары? — Он обратил внимание и на лёгкий аромат духов, царивший в комнате.