Но когда мы подъехали ближе, я разглядела, что платье серого цвета свободно висит на костлявой фигуре, волосы белы как снег, рука высохшая, а все лицо в морщинах. Что это, солнце и тени сыграли со мной шутку? Я не решилась задать вопрос Нику или Райсу, опасаясь, что она услышит меня.
Она кивнула в знак приветствия, когда Райс назвал наши имена, и мы спешились. Райс заговорил с ней на валлийском, но она хриплым голосом обратилась к нам по-английски:
– Неужели все любовники из Ладлоу собираются посетить меня? А я слышала, что с теми двоими, кто был у меня в последний раз, все не так хорошо.
Внутри у меня все сжалось, мы с Ником обменялись быстрыми взглядами.
– Вот по этой причине мы пришли к вам, – объяснил он. – Посетив вас и кромлех Глендура, мы хотим почтить последний день, когда принц и принцесса были вместе.
– Ах, не совершай ошибку, – сказала она, тряся скрюченным пальцем перед его лицом, – Глендур не похоронен здесь. Нет, нет, его светлость только посещает эти места, когда ему приходит в голову такая фантазия. Я тоже видела его на стене замка в развевающемся плаще, со сверкающей шпагой.
Я почувствовала, что ноги подкашиваются, а Ник только вздрогнул.
– Когда Их Светлости были здесь, они покупали у вас какие-нибудь пряные травы? – спросил он.
– Ничего, хотя я дала ей веточки сушеной лаванды для волос. Мальчик – принц – хотел достать свежего дикого чеснока, который особенно пользуется спросом, но сейчас слишком рано. Войдите в дом, и я дам вашей даме… – она посмотрела на меня, явно пренебрегая моим мужским нарядом – немного лаванды тоже, ведь вы хотите копировать ту пару, верно?
Все, что она говорила, нервировало меня. Несмотря на мое вечное любопытство и желание узнать все, что можно, ради королевы, мне не хотелось входить в дом этой женщины. Но мы все втроем поплелись за ней, и, когда она достала букетик высохшей лаванды с низкого потолка, похожего на перевернутый вниз головой сад из высохших свисающих цветов и трав, я решила оглядеться. И уставилась на то, с чего Райс и Ник тоже не сводили взгляда.
– Какое у вас красивое знамя с красным валлийским драконом, – сказал Ник. Распростертое по стене, оно сияло, словно путеводная звезда, алая и золотая, на фоне бледного камня и корзин с травами, простой низкой кровати, стола и двух табуреток.
Я заметила, что она пользуется тем, что лондонские свечники называют «крестьянскими свечами», тростинками, воткнутыми в жир, которые сильно пахли и дымили. Как презрительно относился к ним Кристофер! В доме было полутемно, потому что два маленьких окошка были затянуты льном, пропитанным смолою и салом, чтобы в них не дуло, так что видеть, как мы приближаемся, она не могла. Вся хижина казалась влажной и пыльной. Не удержавшись, я чихнула.
– Будь здорова, – сказала она. – Мальчик, принц, упокой Господь его душу, подарил мне это знамя, – сказала она с гордостью. Я была рада услышать из ее уст имя Господа, а не какого-нибудь языческого божества. – Подарил взамен лаванды для его дамы. Это валлийский дракон, поэтому я взяла его. Глендуру оно тоже понравилось бы.
Она сумасшедшая, подумала я, вот в чем дело. Она старая, но утверждает, что еще старше, чем есть, и, возможно, сама в это верит. Но действительно ли ей видится давний освободитель от английского владычества или она говорит это для того, чтобы привлечь покупателей, а, может быть, чтобы отпугнуть? Я была озадачена и слегка обеспокоена.
Но ароматную лаванду я у нее взяла.
– Это тебе, – сказала она. – А для этой новой вдовы я дам тебе руту, перевязанную черной лентой, потому что в будущем ей придется пожалеть о своем предстоящем браке с королем.
Ну да, совсем безумна, подумала я.
– Вы знаете, что принц умер? – спросила я, раздумывая, с чем у нее плохо, со слухом или с памятью. – Принцесса сейчас не жена, а вдова, поэтому не будет выходить замуж за короля.
– Ха! Поживем – увидим. Потому что Глендур жив, во всяком случае, наш новый Глендур, верно?
– А кто это, новый Глендур? – спросил Ник, немного повысив голос.
– Да тот же самый. Теперь мне пора идти собирать травы, но этот парнишка покажет вам, где его искать, правда, Райс?
– Да, миссис Фей. А отец просил, не могли бы вы набрать розмарина, чтобы отгонять дурные сны, ему нужно для продажи, а я бы зашел за ним завтра.