- Здесь? - удивился он.
Они стояли перед длинным серым зданием, чей унылый и тоскливый вид существенно портил местный пейзаж и тем самым безмерно огорчал Аяо. Прозаичная бетонная коробка со ослепшими в сумерках окнами; она была обсажена рядом чахлых деревцев и огорожена от мира забором из черных железных прутьев. Во внутреннем дворе толпились девочки в причудливой розовой форме, часть из которых носила еще и высокие черные сапожки. Вокруг единственного парня, который носил черную форму, их столпилось особенно много.
- Женская школа, - ответила Эшли на невысказанный вопрос Аяо. - Нам сюда.
После того, как Эшли закончила с Сато-саном, уборка осталась на Аяо. Сама же пуританка отправилась в ванную, чтобы смыть с себя кровь и остатки мяса. Не особо смущаясь, она сняла с себя испачканный топ и джинсы и в одних черных трусиках проследовала к рассохшейся двери, за которой и находился санузел. Горячей воды у Коги в квартире не было, только холодная, о чем Эшли тут же сообщила Аяо через дверь. Он пожал плечами и вновь вернулся к трупам.
Впервые в жизни Аяо видел мертвые тела. Ямато Генсай, с многочисленными ранами и сломанной шеей, скорчился на полу. Рядом с ним, на матрасе, спиной упираясь в стену, полусидел Сато Шинтаро, чей живот был вспорот, а кишки вывалились на колени. Глаза Сато так и не закрыл, даже после того, как остановилось его сердце. Сейчас они бессмысленно таращились в пространство. Аяо наклонился и провел Сато по лицу ладонью, опустив ему веки. Вид у мертвеца сразу стал чуть более спокойный, даже благообразный. Словно ему стало легче.
"Хорошо, что они оба мертвы, - подумал Аяо. - Так легче. Им не нужно беспокоиться о том, чтобы каждый миг поддерживать в себе искру сознания. Жизнь процесс мучительный, полный страданий и боли, а смерть несет в себе частицу великого покоя. Люди становятся самими собой в тот самый момент, когда души покидают их тела. Именно тогда они обретают целостность. Законченность... Эй, что это за дерьмо лезет мне в голову? Философствую на пустом месте. Они сдохли - ну и пусть гниют дальше."
Аяо поднял Генсая, обхватив его поперек туловища. Труп уже начал холодеть и был ужасно тяжелым. Аяо бросил его на матрас, поверх тела Сато. Затем волоком оттащил матрас в прихожую. Вернувшись, он как мог тряпкой очистил пол от крови, собрал со стен налипшие куски плоти и даже протер в нескольких местах пыль. Когу Аяо положил в угол, где он и продолжил лежать без сознания. Лицо у Кацуджи-куна было спокойным, безмятежным. Пусть оно и дальше остается таким.
Из ванной вернулась Эшли-сан, обмотав вокруг головы серое полотенце. Трусики плотно прилегали к ее мокрой коже. Грудь Эшли прикрывала, но, заметив, что Аяо не смотрит на нее, вздохнула и опустила руки.
- Ацумори-кун, где покойники?
Аяо показал ей на прихожую.
Эшли натянула на себя одежду, затем взъерошила влажные волосы и разгладила складки на джинсах. Уголки ее губ опустились, возиться с мертвецами пуританке было лень. Но она все же подошла к ним, тронула кишки Сато каблуком и вытащила из кармана тяжелую пластину, на блестящей поверхности которой был выцарапан крест. Аяо пригляделся чуть получше и понял, что изображение было сделано отнюдь не с помощью кривого гвоздя - оно было выложено мелкой бриллиантовой крошкой.
- Да, знаю, безвкусица. Но что тут поделаешь, не выковыривать же их по одному. Так ведь недолго и вещь сломать, а она мне дорога как память, - проворчала Эшли, поймав его взгляд. - Спускайся вниз, я тебя догоню.
Аяо вышел из квартиры, вдохнул несвежий запах лестничного пролета и двинулся вперед, проходя пролет за пролетом. Эшли догнала ему между первым и вторым этажом. Подмигнув ему, она показала на пластину и тут же спрятала ее обратно в карман. Видимо, с ее помощью Эшли сумела как-то избавиться от тел. "Надеюсь, она закрыла за собой дверь. Ведь иначе любой может войти и воспользоваться беспомощным состоянием Коги-куна," - мелькнула мысль.
- Эшли-сан, - позвал ее Аяо, когда они оба вышли на улицу, оставив дом Коги-куна за спиной.
- Да? - обернулась она.
- Куда мы идем? Я так ничего и не понял из объяснений очкарика, - признался Аяо.
- Зато я поняла все, - усмехнулась Эшли-сан. - Не бойся, мы уже через пару часов будем у ворот замка, в котором живет наш друг Курумару. Потрать это время на моральную подготовку. Думай о хорошем, о вечном. Цитируй про себя хокку, особенно те, в которых говорится о смерти и возмездии. В общем, подготовься к битве. Кстати, ты неплохо держался в квартире, молодец. Блевать в туалете не стал, это уже хорошо.
Аяо понял, что же именно привлекало его в Эшли-сан. Под небрежно надвинутой маской скрывались животная ярость и человеческое безумие, и наблюдать за тем, как они пытаются всплыть на поверхность, было очень интересно. Обычные яндере не смогли бы дать ему чего-то подобного; генки и цундере на такое, конечно, тоже не были способны. Так кем же была Эшли-сан, цундере-яндере - ген-цун-ян? Прозвучало это крайне глупо, и Аяо выбросил из головы эти дурацкие мысли.