– Ну, в чем дело? – спросил Сайлас, появляясь на пороге. В руке он держал крошечный свечной огарок. В его мигающем свете хозяин лавки выглядел еще более худым, чем на самом деле, а его беспокойные глаза словно ощупывали окрестности. Вот Сайлас окинул взглядом Альби, посмотрел вдоль улицы сначала в одну, потом в другую сторону и снова повернулся к мальчугану. – Что у тебя? – повторил он.
– Настоящий брилянт, сэр, – бойко протараторил Альби, хотя прекрасно понимал, что его сегодняшняя добыча – не ахти какая драгоценность. – Точнее, у меня был этот брилянт, только мне пришлось швырнуть им в дворнягу, которая погналась за мной в городе.
– Что-то я никак не пойму, о чем ты тут толкуешь.
Альби почесал в затылке.
– Если я ничего не путаю, это был мегалозавр, сэр. Настоящий мегалозавр, только маленький. К сожалению, вам пока придется обойтись без него, зато я принес взамен кое-что другое. Что вы скажете на это, сэр?..
Он, однако, не спешил доставать из мешка свое «сокровище», боясь, что Сайлас рассмеется ему в лицо. Тот, однако, явно начинал терять терпение, и мальчик решился. Жестом фокусника Альби запустил руку в мешок и, вытащив мертвую собаку, протянул ее Сайласу, глядя на него с мольбой и надеждой. За протезы из кости просят четыре гинеи, вспомнил он, а ему пока удалось скопить всего двенадцать шиллингов. Такими темпами ему придется ходить без зубов до старости.
Сайлас долго не отвечал. Казалось, он смотрит сквозь мальчика, и Альби осмелился снова заговорить, хотя и несколько упавшим голосом:
– Это совсем свежий обра… зец, сэр! Свежайший! Собачка умерла всего несколько минут назад; смотрите, даже не закоченела! Только подумайте, какой замечательный скелетик из нее выйдет, косточка к косточке! Шкуру можно пустить на перчатки, мех – на отделку, ну а не захотите возиться со скелетом, так из костей можно наделать отличных свистков, гребней и всего, чего душа пожелает. Можно даже сделать клавиши для этого… для фортипяно или как оно там называется по-правильному. Фролтепьяно?.. Клавиши из собачьей кости, сэр! Это же здорово! А еще…
– Эта девушка… – внезапно прервал его Сайлас, оттолкнув в сторону руки Альби с зажатым в ней трупом собаки. От неожиданности мальчик даже выронил свой «образец», и он шлепнулся на землю. Альби, впрочем, тут же его подобрал и стер грязь с размозженного темени собаки рукавом.
– Эта девушка… – повторил Сайлас. – Она…
– Какая девушка, сэр?
– Та самая… – Сайлас тронул себя за ключицу, и Альби, невольно вздрогнув, поспешил изобразить самое глубокое и искреннее недоумение.
– Не понимаю, о какой девушке вы говорите… сэр.
– Все ты отлично понимаешь, плут. Я говорю о девушке, которая работает в кукольном магазине мадам Солтер. Об Айрис.
Альби наморщил лоб, почесал нос, потом пожал плечами.
– Что-то не припомню такую… Айрис, вы говорите? Но…
– Да брось ты дурака валять! – Сайлас начал терять терпение. – Мы встретились на строительстве павильона для Выставки, помнишь? Ты сам нас представил и сказал, что ее зовут Айрис.
– Да нет же, сэр! Вы, наверное, ошиблись, – настаивал Альби. Он очень надеялся, что Сайлас в конце концов ему поверит – поверит, что мог ошибиться, перепутать, забыть… – Я вас ни с кем не знакомил, – добавил он с жаром. – Должно быть, вам это просто приснилось. Я не знаю никакой Айрис, вот как бог свят! Как же я мог ее с вами познакомить?
Но Сайлас снова уставился куда-то сквозь него и только изредка теребил свои длинные волосы да кусал и без того искусанные губы.
– Там не было никакой девушки, сэр. Ни Айрис, и никакой другой! – воскликнул Альби, но ответа так и не последовало, и мальчуган понял, что все его старания заставить Сайласа забыть о существовании Айрис пропали втуне.
Чучельник помнил.
Переписка
Ничьей «леди Гижмар».
Позвольте принести Вам мои глубочайшие извинения за задержку. В последний раз мы с Вами виделись чуть больше месяца назад, но за это время произошло много важных событий, в которые я оказался вовлечен помимо – я бы даже сказал вопреки, моей воле. В частности, мне пришлось дважды побывать в Эдинбурге по неотложному делу. В результате одной из этих поездок я тяжело заболел и был, без преувеличения, на пороге смерти. Но не страшитесь! Можете отменить заказ на траурное платье и черные страусовые перья – благодаря заботам моей верной Джинивер я снова пребываю в добром здравии. Правда, моя жестокая и черствая сестра утверждает, будто я, как все ипохондрики, принял обычный легкий насморк за смертельную болезнь. «Обычный легкий насморк», ха! Слышали бы Вы, как громогласно я чихал и какой свирепый кашель раздирал мою слабую грудь! Уж Вы не обошлись бы со мной так равнодушно, как моя дорогая Кларисса.