Каждая линия узора казалась бесконечной, ведущей куда-то в глубину, в тёмное место, где не было света. Моё сознание, будто затянутое этими узорами, больше не ощущало времени. Я не видел мастерскую, не слышал, как свечи догорают, не чувствовал холода ночи. Только узоры, их движение, их загадка.
И вдруг — удар. Грубый толчок в плечо.
— Эй, мастер, вставай, — раздался насмешливый голос.
Я заморгал, но всё ещё не мог понять, где нахожусь. Перед глазами мелькали неясные образы: мрак, узоры, чьи-то силуэты. Затем резкий запах — навоз, пот, старое сено.
Я опустил взгляд на свои руки, испачканные грязью, и понял, что сижу на холодном камне где-то на улице. Надо мной возвышался Сар.
— Очнулся наконец, — продолжил он, ухмыляясь. — Я уж думал, ты тут совсем свихнулся.
Я попытался встать, но ноги не слушались. Всё тело было ватным, как будто я провёл в этом состоянии не часы, а дни.
— Что… что произошло? — прохрипел я, держась за голову.
— Ты что, не помнишь? — хмыкнул Сар. Его взгляд скользнул по мне с едва заметной насмешкой. — Я тебя нашёл тут, как ты, значит, сидел и смотрел в никуда. Ещё немного — и решу, что ты с чертями разговаривал.
Мой взгляд невольно упал на его одежду. Штаны, заляпанные грязью, и рубашка, похожая на полотно, которое не стирали годами. На груди торчали криво зашитые дыры, швы расползались, как сломанные линии. На ногах — сапоги разных размеров, один едва держался на разорванном ремешке.
— Ты… выглядишь… — начал я, но замолчал, не найдя слов.
— Что, не нравится мой наряд? — ухмыльнулся Сар, перехватив мой взгляд. — Ну так ты же мастер. Может, зашьёшь, а? Или у тебя руки только для лордов?
Его голос звенел насмешкой, но за ней я уловил что-то другое — что-то похожее на презрение.
— Хотя знаешь, — продолжил он, присев рядом, — мне кажется, ты уже совсем не мастер. Твои глаза, мастер-ниточка, как у тех, кто видит что-то большее. Или тебе это только кажется?
Его слова ударили больно, как удар в живот. Я хотел встать, ответить, но вместо этого снова взглянул на его рубашку, швы которой вдруг показались мне бесконечно неправильными, уродливыми.
— Эй, ты куда опять смотришь? — Сар резко толкнул меня в плечо, заставляя встрепенуться. — Не сойди тут с ума, мастер. А то лорд не будет терпеть психа в своей усадьбе.
Он встал, сплюнул на землю и отошёл, оставив меня сидеть в холоде. Тени вокруг казались длиннее, а его фигура растворялась в ночи. Я остался один, всё ещё пытаясь понять, как оказался здесь, за пределами мастерской, и что со мной происходит.
ТениВласти
По возвращению мастерская встретила меня привычным запахом ткани и воска, но в этот раз воздух казался тяжелее. Я снова стоял перед манекеном, где висел почти завершённый камзол. После встречи с Саром и странных теней, что тянулись за мной всю ночь, работа казалась единственным способом вернуть себя.
Свечи теперь горели ровно, их свет мягко освещал поверхность ткани. Я провёл пальцами по швам, проверяя их прочность, чувствуя, как напряжение внутри чуть ослабло. Но не исчезло.
Я едва успел снова погрузиться в работу, когда услышал громкие шаги в коридоре. Они приближались — мерные, уверенные, как будто сам воздух перед ними расступался. Я знал, что это не случайный посетитель.
Дверь мастерской открылась, и в проёме появился он. Лорд Унолом.
Крепко сложенный мужчина, высокий и широкоплечий, с пышными тёмными усами, ухоженными, как и весь его облик. Его глаза были острыми, волчьими, пронзительными — они не просто смотрели, они проникали внутрь. Этот взгляд мог заставить дрожать даже самого стойкого.
— Мастер, — его голос был глубоким, с легкой хрипотцой. Он не кричал, но каждое слово звучало так, будто оно было приказом. — Я решил посмотреть, как продвигается твоя работа.
Я поклонился, не смея поднять глаз.
— Лорд Унолом, вы… так рано…
Он прошёл мимо меня, не удостоив ответом, и остановился перед манекеном. Его взгляд скользнул по камзолу, и на мгновение я увидел, как его лицо смягчилось.
— Хорошо, — произнёс он наконец, проведя рукой по ткани. — Очень хорошо. Видно, что ты вложил в это всё, что можешь.
Я ощутил, как что-то внутри расслабилось, но не надолго. Он повернулся ко мне, и его взгляд снова стал острым.