– Ух ты! Здорово. Да это же просто фокус – восхитился Федя.
– А дайте и я, и я – зашумели дети.
Все перепробовали. Все научились.
– Ну теперь приступаем к печенью. Я вам прочитаю рецепт и вы поймете как это просто.
Взять большую миску. Высыпать туда стакан изюма, стакан молотого грецкого ореха, сахара тоже стакан, стакан муки и разбить три яйца. Все перемешать. Добавить чайную ложку соды гашенной уксусом. Еще раз хорошо перемешать. Выпекать на пергаментной бумаге. И будет ореховое печенье с изюмом, как вы ели вчера.
– Это то вкусное, ореховое? – не поверил Федя.
– Да, оно самое.
– Классно.
– А теперь я буду повторять рецепт, а вы делать. Вот четыре миски и четыре противня, начинаем.
Ребятишки быстро расхватали разноцветные пластмассовые мисочки и начали отмерять и мыть изюм. Они посерьезнели и делали все с большим вниманием и старанием.
– Теперь орехи – командовала бабушка. – Можно раздробить их блендером. Можно завернуть в тряпочку и побить молотком. Мелко не обязательно.
– А можно в ступке – предложила Лиза.
– Да, правильно.
Дети с уважением посмотрели на подругу. Они даже и не подозревали, что Лиза разбирается в кулинарии.
– А теперь песочку и муки.
Юные повара, высунув язык, отмеряли стаканом продукты.
– А теперь по три яйца бьем ножом и туда же. Вот смотрите, какие крупные и красивые яйца несут наши курочки.
Дети стояли в нерешительности. Тогда Лиза, которая все же была у себя дома, взяла нож и, держа над тарелкой, разбила яйцо.
– Здорово – вертелась под рукой Нюрочка.
– Не упало, не упало – подхватила Маруся.
– Сразу над миской не надо. Делайте как Лиза над тарелкой. Мы должны убедиться, что яйца свежие – помогала советом бабушка.
Дети проделали все операции. Успех отразился на их лицах. Теперь они уже верили в себя и знали, что все получится. Только Федя, казалось, чем-то озабочен. – А вот посмотрите. У меня тесто гуще, чем у девочек. И как-то суше.
– Да, правда. А знаешь почему?
– Почему?
– Признайся. А ведь муки ты добавил больше чем стакан.
– Ну, у меня так сыпанулось.
– А надо все точно. Рецепт обязательно надо соблюдать. Ну ничего страшного. Давай-ка капнем немного молока или подсолнечного масла. – Бабушка отмерила три столовые ложки молока и перемешала все еще раз. – А теперь берем противни и укладываем на них пергаментную бумагу – она показала все на Лизином противне.
– Выливаем тесто прямо на бумагу. Бумагу можно смазать маслом. Кто как любит. Разровняем и в духовку.
Духовка была уже нагрета до 180 градусов. Бабушка сразу поставила Лизин противень.
– Вот и все. А теперь будем ждать, пока не появится запах печенья.
Пока дети справлялись с последними процедурами, запах и вправду появился. Открыв духовку, все уставились во внутрь. Тесто поднялось, теперь это был большой коричневый пирог.
– Проверяем готовность – продолжала хозяйка. Она, как фокусник, взяла в руки зубочистку и, очертив ею круг в воздухе, воткнула в пирог.
– Ох – выдохнули все от неожиданности.
Быстро вынув и приложив к губам зубочистку, она объявила.
– Сухая. Значит, все пропеклось. Готово.
– А что бывает другая?
– Ну да. Если палочка сыровата, то надо подержать в духовке еще минут пять, до следующей проверки. Вот попробуйте сами, только не обожгитесь.
Зубочистка Феди изображала из себя ракету. Она с воем летала по кухне, а затем, воткнувшись в пирог, взорвалась с громким звуком – бам. Пробовали все. Помощники тоже. Веселью не было конца. Вдруг дедушка, который стоял у окна, испуганно заойкал и, подойдя к детям, заговорщически зашептал:
– Ребята, там кто-то под окном. Наверное, разбойники.
Смех утих. Федя на цыпочках подошел к окну и осторожно выглянул за подоконник. Он сразу же присел, закрыв себе рот рукой.
– Кто там? Кто? – Зашептались ребята.
– Да это Денис со Славкой подслушивают – очень тихо сообщил мальчик.
– Да им скучно. Их любопытство разбирает. А говорили, лениться хорошо. Было бы хорошо, так не сидели бы у нас под окном. Давайте сделаем вид, будто мы не знаем, что они там. Пусть слушают.
– Ага – закивали дети.
– А теперь этот пирог мы превращаем в печенье – уже громко продолжала баба Валя.
– Как мы это сделаем? – Дети хлопали глазами и молчали.