Отец в подростковом возрасте обзывал меня проституткой, говорил об этом мне с 15 лет, когда я начала встречаться с первым своим парнем (моим одноклассником и другом детства, их отцы тоже дружили).
Отец издевался над моим именем, высмеивал меня почти каждый день. Он говорил мне чуть ли ни каждый день: «Ты Валя - потому что ты все валишь, у тебя из рук все валится». Это послужило для меня одной из причин смены имени.
Когда я родилась – он с горя напился (выпил один бутылку шампанского), потому что родился не мальчик, что послужило уходом его из семьи в дальнейшем (мать отказалась родить ему мальчика, «наследника», специально спровоцировала выкидыш и коварно показала ему, чтоб его унизить - в унитазе эмбрион: «Посмотри». И он, по его же словам, увидел, что это был мальчик), а его подруга и нынешняя гражданская жена – родила ему таки сына. Исполнила его мечту. Счастлив ли он сейчас, разорившись, впав в долги, потеряв почти все, не достигнув ничего? Вряд ли.
______________
Я не понимаю, для чего родители рассказывали мне все эти ужасные подробности их проблем, для меня это все было травмирующими факторами, я долго об этом думала, обвиняла мать в том, что она не стала рожать мне брата, сделав домашний аборт. Такие вещи, на мой взгляд, нельзя рассказывать своим детям, это ваши личные проблемы, дорогие родители, а вовсе не проблемы ваших детей, им не зачем знать это.
Амбивалентность - любовь и ненависть к матери - чередовались у меня на протяжении всей жизни вплоть до 28 лет, потом, до 36, чередовались смирение и гнев. Затем, осталась только ненависть. К 38 годам ненависть к матери наконец сменилась равнодушием.
К отцу же – до сих пор остался страх, отец не оставляет меня в покое, пытается звонить и писать, его стремление доводить меня до дрожи и плача всегда было огромно (как говорят психологи: «Абьюзеру нужна жертва»), я до сих пор не чувствую себя в безопасности, не могу спокойно жить самостоятельно, хотя, сейчас меня от родителей отделяет Атлантический океан.
48. ГЛАВА 7. Приятности
Из приятных событий своей жизни я помню лишь несколько моментов. Все эти моменты яркие и уникальные - больше они не повторялись. Мать ко мне настолько плохо относилась, что для меня такие моменты счастья были огромной редкостью, поэтому и запомнились на всю жизнь.
Например, чудесным мне казалось катание с матерью в парке Горького на детском паровозике (когда моя дочь подрастет, обязательно тоже свожу ее зимой покататься!)
Карусели были яркими и красочными моментами в моей детской жизни. Почему-то, когда мне было 8, мать считала, что в Сибирь карусели приехали из Европы, и это «Чешский Лунапарк» (по ее словам), который приехал в Сибирь лишь на неделю. Мать вообще иногда выдумывала весьма странные вещи, а неадекватной и фантазеркой считала, почему-то, меня.
Когда наша семья собралась переехать наконец от родителей отца, то нам дали деревянный сруб от Райпотребсоюза, который не пригодился ни под склад, ни под магазин, и нам разрешили построить из него жилой дом. Были только голые стены, без пакли, дранки и шпатлевки, без крыши и потолка, без ничего… Родители отстроили все сами – и баню, и гараж, и сам дом, сделали канализацию и привезли машину асфальта в ограду, раскатав его вручную бочкой... Здорово было играть со свежими опилками на чердаке, придумывать, что это крупа, заливать опилки водой в старом большом глиняном горшке, делать вид, что я варю кашу… Это были счастливые осенние дни.
Кстати, о кашах - одно из «вкусных» воспоминаний в моей жизни - это то, что мать мне всегда говорила пшённую кашу, которую люблю до сих пор, хотя, с 24 лет у меня непереносимость лактозы, я стараюсь готовить ее на безлактозном молоке. И ещё мне нравился её борщ, он всегда получался у неё вкусно. Вот эти два блюда - это то, что мать умела хорошо готовить.
Хоть я и ребенок 90-х, у нас дома всегда было оливковое масло, в Сибири оно продавалось в толстостенных бутылках с широким горлышком, как какой-нибудь кефир или молоко… Я это запомнила на всю жизнь, потому что я очень люблю это масло – в салатах и жарить на нем яичницу… А в детстве мать мне мазала его на хлеб, посыпала сахаром и давала есть – такой сладкий бутерброд.