Ангина с высокой температурой у меня длилась целую неделю. Поездка в Новосибирск была слегка подпорчена, но не сильно (все равно мы ехали на санаторное лечение в научно-медицинский центр, где провели в больничных стенах пять дней безвылазно);
- в нашем городе в начале 2000-х случилась эпидемия сальмонеллёза (заразились яйца и куры на Березовской птицефабрике), все любители недожаренных курочек и яиц всмятку повально лежали в инфекционке, я тоже туда потом опала, но прежде – мать не давала мне звонить в скорую 13 дней! Когда я уже от боли и бессилия упала на пол и дотянулась до провода – мать стояла в прихожей и наблюдала эту сцену совершенно не заботясь о том, как я себя чувствую. Наоборот, она ругала меня, что я постоянно болею, что она устала от моих болезней в детстве (интересно, а по чьему недогляду они случались?!).
Она потом и в подростковом возрасте, и в студенческие годы мне не разрешала даже «скорую» вызывать. Хорошо, что я, все же, вызвала скорую, но жаль, что я вызвала ее довольно-таки поздно – у меня болел живот почти 2 недели, я позвонила в неотложку лишь на 13 день, когда обессилила и упала на пол от болей в животе и обезвоживания. У меня нашли сальмонеллез, кишечник был сильно испорчен, пришлось ехать в санаторий лечить его.
Мне пришлось два года восстанавливаться после инфекционки и санатория, ведь я обратилась уже, когда организм был обессилен болезнью.
Я часто травилась некачественной пищей (до сих пор продолжаю), потому что желудок у меня слабый, а мать готовила плохо. Как-то раз я отравилась приготовленными ей грибами. Еще ранее – не смогла есть курицу, которую она готовила в микроволновке, но курица имела запах и вкус больницы и лекарств.
Хорошо готовить и питаться качественной, вкусной и полезной пищей я научилась лишь благодаря второму мужу (готовит он отменно, знает множество рецептов разных кухонь мира).
57. Мания
Помимо того, что, благодаря скандалом с матерью и постоянному битью и унижению меня в нашем деревенском доме во время школьных лет и студенческих лет, когда я приезжала на каникулы, у меня случилось расстройство множественной личности (диссоциативное личностное расстройство), которое лечила я 6 лет! Это было тяжелое расстройство для меня, я, от отчаяния, придумала себе другой мир, какие-то события, которых никогда не было, что я живу в богатом двухэтажном доме, что у меня есть слуги и охрана, а толпы поклонников дарят мне цветы. Я это рассказывала посторонним людям, а потом я ничего этого не помнила и на следующий день говорила, что меня взломали в Интернете, а потом еще у меня развился синдром жертвы, и также у меня развилась ещё и дерматилломания.
9.4.
Дерматилломания
Эта проблема у меня, как и у других многих девочек с подобной же атмосферой в семье, началась с того, что мать в 15 лет начала давить на мне прыщи, угри, я ужасно сопротивлялась и плакала. Я кричала, убегала, но она всё равно меня уговаривала, либо догоняла и насильно давила. На моё: «Нет!» она отвечала: «Давай уберём, давай выдавим», «Я просто уберу»… Она всегда побеждала. В итоге, она делала моей коже только хуже. Кожа моя постоянно болела, появлялись небольшие шрамики… У меня есть некоторые следы до сих пор на лице, я маскирую тональным кремом. Миллион раз думала, что у меня пройдёт это всё - и прыщи, и её желание на мне что-то расцарапать что то или выдавить, но нет, не прошло, а наоборот - я стала сама на себе всё выдавливать. У меня вошло это настолько в привычку, что я могла часа три сидеть и давить на себе поры, впав в своеобразный транс. Сначала на лице, потом на ногах, на плечах, на спине, в итоге, я вся покрывалась красными пятнами – раздраженная, разодранная кожа болела, я переживала, ругала себя, клялась, что не буду больше заниматься самоповреждением кожи, но не могла ничего с собой поделать… Я начала делать это всё на автомате – ночью могла расцарапать себя и не заметить, проснуться с утра уже расцарапанная. Я тогда не знала, что это психологическое нервное расстройство называется дерматилломания, что является оно жёсткой зависимостью, что появилось оно у меня из-за того же, из-за чего и у других девчонок – их матери выдавливали на них черные точки, а потом они сами стали давить, не потому, что так надо, а потому, что выработалось стойкое впечатление, что если я вперед матери выдавлю, то она не будет приходить и делать мне снова больно. Нам больно: мне, моему самолюбию, моей психике, моей коже, моей свободе... и что зависимость можно вылечить только на начальной стадии, иначе она будет с тобой десятилетия… То есть, я автоматически это делала, а потом, каждый раз жалела об этом… Мой первый парень одобрял действия матери и тоже любил на мне давить прыщи, и постоянно это делал. Мне не к кому было обратиться, некому пожаловаться. Когда я пыталась жаловаться на эту проблему – меня друзья не понимали, а моего первого мужа это раздражало, то что я к нему обращаюсь за советом как мне перестать себя царапать, он считал, что должна сама решать свои проблемы. Я потом уже не просто на себе давила прыщи, а я, прямо, расцарапывала кожу до крови! Мне казалось, что кожа моя настолько несовершенна, что мне нужно её расцарапать, чтобы убрать все несовершенства, все неровности, сделать ее гладкой, сделать с ней что-то, как будто вспахать чистое новое поле, чтобы затем на нём всё красиво «росло, цвело и пахло». То есть вместо похода к косметологу и дерматологу (еще и психологу, по-хорошему), я вредила себе с новыми силами. Я думала, что когда-нибудь избавлюсь от этой зависимости, но не тут-то было. Мне нужно было кому-то обратиться, чтобы меня поддержали, но окружающие меня в то время люди никогда не хотели меня в этом поддерживать, они не понимали меня.