Мать многоликих. (Кричит.) Га, якш!
Немой падает ниц, уткнувшись лицом в землю. Мать многоликих снова смотрит на девушек.
Мать многоликих. Вы загадка хорошо думать — да. Моя приязнь.
Ула переглядывается с товарищами.
Мать многоликих. Моя много-много смотреть вы. И вот увидеть. Один — нет, два — да! Но два — без нужды. О-ма везде один. Когда один из вы пойдёт Дорога Первых, два из вы — пойдёт дорога слабых. И жить — да. И дети — да. И дух умереть — нет.
Ула. (Показывает на Лириса.) А как же он?
Мать многоликих. (Пренебрежительно.) Зачем он? Воин — нет, слаб — да. Увидь вокруг (поводит рукой, показывая на свое войско) — твоё. Пойти Дорога Первых, и твоё — да.
Ула. (Товарищам.) Вы ведь понимаете, чего она хочет?
Фелита. Забрать одну из нас, а другую отпустить. (Матери многоликих — решительно.) Если опустишь её (показывает на Улу), его (показывает на Лириса) и детей (показывает на клети с детьми), я пойду с тобой Дорогой Первых.
Мать многоликих довольно улыбается.
Мать многоликих. Уговор — да. Моя — разрешать. Иди Дорога Первых, если уговор — да.
Фелита роняет топор и идет к Матери Многоликих. Мать кладет руки ей на плечи и ощупывает.
Мать многоликих. Хороший дух — да. Моя — веселье, Дорога Первых — сила.
С этими словами она обнимает Фелиту за плечи и уводит к своему варану. Не дойдя до варана десяти шагов, она кричит многоликим.
Мать многоликих. Кэс та!
Многоликие со всех сторон надвигаются на Улу и Лириса.
Немой. (Уле и Лирису.) Вот и конец ваш.
Фелита. (Оборачиваясь и видя, что друзья в опасности.) Что? Нет! (Матери многоликих.) Мы же договорились!
Мать многоликих. Они — забыть. Я — помнить.
Фелита. (Жалобно.) Но ведь мы договорились!
Мать многоликих. Всех — забыть. Ты скоро О-ма — да. Остальное — без нужды.
Ула и Лирис уже машут топорами из стороны в сторну, чтобы никто не приближался. Их окружает сплошная шевелящаяся стена многоликих, которые не торопятся с расправой.
Немой уже перебежал к своим и затерялся в лохматой гуще.
Некоторое время Мать многоликих с высокомерным довольством смотрит на Фелиту, потом отворачивается, чтобы забраться на варана. Фелита, видя, что друзей сейчас убьют, выхватывает из-за пояса нож и бьет им Мать многоликих в спину.
Мать многоликих. (Изогнувшись, пытаясь руками достать до рукояти ножа, торчащего из спины.) А-а-а-а-а!
Многоликие замирают и в ужасе уставляются на свою предводительницу.
Ула и Лирис тоже смотрят на Мать многоликих, а та, так и не сумев дотянуться до рукояти, поворачивается к Фелите и резким движение вонзает руку ей в грудь. Рывок обратно — и вот она уже держит на ладони пульсирующее кровоточащее сердце. Фелита без звука падает сначала на колени, затем заваливается набок.
Многоликие, опомнившись, приходят в неистовство. Скопом, уже не опасаясь топоров, кидаются на Улу и Лириса, но в последний момент их останавливает Мать.
Мать многоликих. Рах не!
Многоликие, уже повалив Улу и Лириса на землю и обезоружив, замирают с перекошенным от гнева лицами.
Мать многоликих. Баст не!
Многоликие отпускают Улу и Лириса, и когда Ула и Лирис встают на ноги, расступаются перед ними, давая дорогу к своей предводительнице. Те, кто позади, толкают их в спину. Ула и Лирис подходят к Матери Многоликих. Из-за ножа в спине она стоит неестественно прямо, плечи оттянуты назад до упора.
Мать многоликих. (Решительно — Уле.) Осталось твоя! Ты — пойти Дорога Первых!
Ула. (Издевательски.) Что, решила еще раз договориться?
Мать многоликих. (Решительно махая рукой.) Уговор — нет! Ты — пойти Дорога Первых!
Ула. В пекло тебя и твою Дорогу Первых!