По молчанию, наступившему в зале, она поняла, что публика ее слушает и одобряет. Рита осмелела и стала импровизировать, сделала паузу, которой в песне сначала не было, потом повторила последний куплет и замолчала.
Вновь раздались аплодисменты и оглушительный свист. Теперь она уже не испугалась, низко поклонилась, поблагодарила публику и легкой походкой направилась за кулисы. Рита помнила: две песни, не больше.
Однако за кулисами она столкнулась с курчавым распорядителем.
— Нет-нет, вы не закончили! — воскликнул он. — Давайте еще!
— Но мистер Самуэльсон сказал… — начала она.
— Не важно! Зал вас принимает. Надо развивать успех. Давайте еще одну!
Ее не нужно было уговаривать. Рита развернулась, вернулась на сцену и была встречена совсем уж оглушительным свистом. Подходя к микрофону, она сделала плавный пируэт так, словно начинала медленный танец в ритме той самой песни, которую все откладывала. Рита спела ее, танцуя, кружась по сцене. Вся скованность и испуг исчезли, пришло ощущение полной свободы. Как когда-то в Париже, в начале карьеры.
Допев, она помахала публике рукой и ушла, теперь уже окончательно. Ведь даже если бы курчавый парень велел ей сейчас петь еще, то Рита не смогла бы выполнить это требование. В запасе у нее больше не было ничего такого, что зал принял бы с восторгом. А портить впечатление зрителей было нельзя. Она это понимала.
Рита решила остаться за кулисами и посмотреть еще пару выступлений, чтобы узнать, что предлагают публике ее коллеги. Кроме того, ей хотелось поговорить с Томом Ковачем, спросить его мнение о своем выступлении.
Однако поговорить с Томом ей не удалось. Он не ушел со сцены вместе с ней, остался там, чтобы аккомпанировать следующему певцу.
Это оказался невысокий брюнет с невыразительным лицом. Рита решила, что он тоже будет выступать не очень долго, как и она сама, споет две-три песни и уйдет. Но женщина ошиблась.
Выяснилось, что зрители хорошо знают брюнета. Едва он вышел на сцену, как в зале опять поднялся свист, гораздо более громкий, чем после выступления Риты. Когда брюнет запел, она поняла, в чем секрет такой популярности. Голос у него был красивого тембра, богатый, звучный. Пел он, как видно, одни лишь шлягеры, которые публика хорошо принимала.
— Кто это? — спросила она у кудрявого распорядителя.
— А ты разве не знаешь? — удивился тот. — Ах да, ведь ты приезжая. Это Фрэнк Виченца. Он итальянец, вообще-то его зовут Франческо, но наша публика переделала это имя на Фрэнк. Да ведь ты и меня не знаешь! А пора бы и познакомиться. Меня зовут Ян Палех, я приехал из Чехии. Работаю распорядителем, конферансье.
— Я вижу, у вас тут народ со всех концов света, — заметила Рита.
— Что ты хочешь, это же Америка, — заметил Ян.
— Слушай, а когда будет антракт? Что-то его долго нет. А я хотела поболтать с Томом.
— Антракт?.. О чем ты? Тут их не бывает. Но Том скоро освободится. На сцену выйдет Билл. Он комик, и его выступление будут сопровождать Томсоны.
Так и вышло. Когда сладкоголосый Фрэнк допел последнюю песню и под одобрительные крики публики покинул сцену, с ним ушел и Том. Рита наконец-то смогла задать ему вопрос, который мучил ее весь последний час.
— Ну и как я выступала? — спросила она аккомпаниатора.
Рита ожидала похвал, восторженных отзывов, всего того, что обычно говорят артистам.
Вместо этого Том ответил:
— Очень неплохо. Конечно, надо учесть, что ты шла в начале, на разогреве. Публика относится к таким артистам довольно снисходительно. Если бы тебя поставили сейчас, то аплодисменты были бы жидкие.
— Но почему? Что я делала не так?
— Ты была слегка скована, особенно в самом начале, мало двигалась. Ты исполняла довольно старые вещи, а люди хотят слышать все новое. Тебе надо работать над репертуаром и движением. Но в целом выступать ты можешь, а это главное. Ладно, мне надо идти. Ведь я играю еще и в ночном клубе. Пока! — Пианист исчез.
Рита пошла обратно, в контору мистера Самуэльсона. Хозяин театра был не один. Рядом с ним сидел его помощник Чарли. Они составляли какую-то ведомость. Самуэльсон молча выложил перед Ритой банкноту с портретом президента Джексона и пять — с Вашингтоном.
Когда она поблагодарила его и взяла деньги, он произнес:
— Для первого раза очень неплохо. Но с таким репертуаром ты сможешь выступать только на разогреве, а там претендентов полно. И вообще, я думаю заканчивать со всем этим винегретом, где всего понемногу. Будем давать только мюзиклы! Если ты сможешь играть в них, тогда у тебя есть будущее.