Сперва с Мшистым ничего не происходило, но затем уши прорезал громкий, почти нечеловеческий крик:
— А-А-А-А! — и тело майора изогнулось дугой. Так сильной, что казалось вот-вот и пятки с запястьями оторвутся от камней и майор, нарушая законы незвездной физики, взлетит в воздух.
Милар с Ардом от неожиданности синхронно отшатнулись. Как раз вовремя, потому как в следующее мгновение майор рухнул на спину и забился в конвульсиях, достойных последних мгновений мук несчастного, самыми жуткими способами запытанного до смерти.
Мшистый стучал руками о камни, царапал пальцами пол, выдергивая и выламывая ногти, он рвал остатки волос на голове, раскусывал губы и плевался одновременно кровью, чем-то напоминающим полу переваренный обед, кровь, слизь и нечто темно-зеленое.
— Чего застыл⁈ — гаркнул Милар и, скинув с себя пиджак, ринулся к Мшистому. — Помогай!
Но майор уже затих. Он выглядел даже хуже, чем до печати Арда. Теперь на его коже змеились длинные, кровавые трещины, несколько костей явно оказались сломаны, а ногтей на руках и зубов во рту явно поубавилось.
— Ты что наделал, гений? — сухим тоном, лишенным всяких эмоций, спросил Милар.
Ардан, вытерев испарину, подошел поближе.
— Все должно было сработать… — он листал свой гримуар, то и дело возвращаясь к печати, которую только что начертил. — Я трансмутировал реверсивные рунические связи переложив в них базовые свойства отравления, так что взаимодействие с Лей-полем должно было быть минимальным. И обезболивание должно было… Ahgrat.
- Меня начинает несколько напрягать, господин маг, что я постоянно слышу от тебя эту смесь чихания с кашлем.
— Трансмутация затронула и обезболивающий контур вместе со всеми массивами тоже, так что они оказались выключены из уравнения и не подключены к внешнему Лей-полю… — Ардан почувствовал, как его сердце совершило вояж по самым отдаленным участкам тела и не особо спешило возвращаться обратно. — Я немного напортачил.
— Немного⁈ — чуть было не взревел Милар, указывая ладонью на Мшистого. — Это, о Вечные Ангелы, по-твоему, немного?
— А ты думаешь, что я после первого курса Большого и полугода с Аверским теперь могу вылечить раны, оставленные древним вампиром⁈ — Арди окончательно, как выражались ковбои на ферме Полских, отпустил вожжи и тоже начал говорить в полный голос. — Я даже не понимаю, что конкретно я сейчас сделал!
— А как ты тогда, проклятье, это в принципе сделал⁈
— Ну как-то сделал! — Ардан, встав рядом с Миларом, точно так же указывал на застывшего Мшистого. — Видишь! У него больше нет следов отравления!
— Да у него и следов жизни тоже особо-то и нет!
— Я слышу, как бьется его сердце!
— Просто от возмущения твоей узколобостью!
— Моей узколобостью, Милар? А кто решил в одну ночь и к Ночникам поехать и к Древнему Вампиру⁈
— А мне что, надо было это все опять растягивать на пару месяцев, чтобы потом Кукловоды и Полковник растягивали наши… места. Которыми ты, господин маг, иногда думаешь вместо головы!
— О, ну да, конечно, наверное, именно поэтому мне пришлось заключать сделку с непонятно кем, чтобы вытащить эти ваши места из передряги!
— А если бы пошел сразу с нами…
— То может быть все были бы мертвы…
— … может мы бы с тобой придумали более умную стратегию…
— … которая закончилась бы очередными взрывами и штрафами…
— … далеко не факт.
Кто знает, как долго продолжалась бы накипевшая у обоих перепалка, если бы не хриплый, едва слышимой голос Мшистого.
— Хватит собачиться… будто муж с женой… езжайте в гостиницу… раз у вас такие отношения.
Милар с Ардом, так же синхронно, повернулись к Мшистому, убедились в том, что тот ровно дышит и даже вращает глазами, после чего посмотрели друг на друга.
Одновременно напарники протянули друг другу руки.
— Погорячился, Ард. Та еще ночка.
— Прости, что не сдержался, Милар. Беспокойная ночь.
И снова кашель.
— О… я сейчас прям расплачусь… встать помогите, господа.
Кое-как, общими усилиями, им удалось поставить на ноги стонущего, окровавленного, местами похожего на переваренную свеклу, военного мага. Тот даже сумел найти в себе силы, чтобы отряхнуться и просипеть:
— Посох мне подай, студент.