Обе любили гулять у моря, слушали одну и ту же музыку, поступили в этот университет не от большого желания, а скорее из-за того, что нужно было. Как и Яна, Катя еще не познала настоящей любви, но вот только Яна влюблялась в каждого второго мальчишку, а Кате за всю жизнь так никто по-настоящему и не приглянулся. А самое главное, что девочки могли доверять друг другу самое сокровенное, ведь обе в детстве познали чрезмерную опеку, отчего делиться личным не привыкли.
Яна Чижикова была местной, жила в области и никогда за всю жизнь не выезжала за ее пределы. Отца не знала, мать решила строить личную жизнь с новым мужчиной и ненужного на тот момент семилетнего ребенка всучила своей матери. С тех пор Яна росла в постоянных ограничениях, довольно странных для ребенка. Навязывание своих религиозных взглядов, вместо сна до обеда по воскресеньям – утренний подъем в церковь, постоянные посты, которые сменяли один одного и из-за которых у Яны был хронический недовес и нехватка витаминов. Яна дождаться не могла, когда поступит в город и уедет в общежитие, подальше от «заботливой» бабушки. Катя не представляла, каково это, но Яна всегда говорила ей, что имеет особое отношение к глубоко религиозным людям. Что они не такие, как все. Да, они не оставят тебя в беде, как это сделала бабушка Яны, взяв внучку. Но они придут в твою беду и сделают ее настоящей катастрофой!
– Интересно, почему Аверина перевели именно на наш факультет? Почему не на «международку», где учатся богатенькие? – задумчиво пробормотала Яна, накручивая на палец и без того кудрявый темный локон. – Или вообще заочку. Учиться же можно и заочно…
Катя оставила без ответа ее вопрос. Но ей и самой было интересно. Действительно, с такими финансами для новенького были доступны разные варианты вплоть до заграницы. Странно, что его перевели именно сюда. Или же он сам захотел? А почему? Катя мотнула головой, прогоняя мысли: какое ей вообще дело до того, что в головах у богачей? Пусть хоть на Луну переводится!
– Интересно, какой он… Кстати, ты же не отмечаешь отсутствие Аверина? – поинтересовалась подруга.
– Ну конечно не отмечаю, – расплылась в милой улыбке Катя, про себя хитро хихикая: вот еще!
Уже заранее, даже не познакомившись с новеньким, она приняла его в штыки. А вот пусть! Пусть он столкнется с суровой реальностью и узнает, что не везде и все решают связи и деньги. Прежде всего Кошкина за справедливость. Хочешь чего-то – делай это, как и все. Заслужи хорошее отношение к себе.
И все же червячок любопытства точил Катю изнутри. Глядя на всех девчонок, которым не терпелось посмотреть на новенького, она, сама того не осознавая, поддалась всеобщей заинтересованности. А вдруг она его уже видела сегодня? Например, когда тот следовал в спорткомплекс или деканат. Почему нет? Она-то в лицо даже всех первокурсников не запомнила до сих пор, о студентах старших курсов и речи не шло.
Подперев щеку рукой, Катя представляла: какой он? Может, такой же блондин, как она? Ну, нет. Это вряд ли. Такого северного типажа тут днем с огнем не сыщешь, но ведь Аверин и не с юга, наверное. Катя покосилась на лектора по экономике. А, может, он, как этот преподаватель? Лысый, пузатый, с кривыми зубами. Катя невольно фыркнула. Вот девчонки разочаруются, небось уже нафантазировали себе!
– Ты чего? – пнула ее в бок Яна.
– Да так, вспомнила одну шутку.
– Поделишься?
– В другой раз, – шепнула Катя, а сама подумала, что новенький наверняка будет очень даже симпатичным хотя бы потому, что он спортсмен. Или потому, что его мать – актриса, ведь некрасивых не берут в кино и театр. А что, если она поддастся весенней влюбленности и втюрится в него? Вот тогда точно будет не до шуток.
ГЛАВА 1.2
…На кухне отчаянно свистел чайник и надрывно пел о том, что самолеты важнее девушек, какой-то музыкант из далеких послевоенных годов. Катя влетела в кухню и сняла чайник с плиты, на ходу свободной рукой хватая пульт от телевизора и убавляя звук.