— Но понятие «предательства себя» может привести к искажениям.
— Но эти искажения — тоже часть игры Шивы.
— Я предпочел бы назвать это «любящим действием».
— Ну конечно, — произнес Джин. — Представь классическую статую Шивы, стоящего на раздавленном младенце, — любящее участие в иллюзии трагедии. Даже в иллюзии самообмана.
— Ты пытаешься перескочить через множество ступеней.
— Но ведь никаких ступеней нет?
— Для тебя — есть.
— Но разве они не иллюзорны?
— Конечно, иллюзорны.
— Если это — искусственные барьеры, которые я сам поставил у себя на пути, я могу их убрать?
— Теоретически — да. Практически — тебе все-таки стоит смотреть под ноги.
— Да, так сказали и Сиддхартхе.
— Мы отправляем на покой нежных детей. Мы должны оплакивать их, хотя они будут [неразборчиво]... Мы должны сострадать им, даже если они будут коровьим навозом, — ответил Сет.
— Мы должны любить их, ибо они есть мы.
— Ты не можешь сделать меньшего, — сказал Сет. — И едва ли можешь сделать больше.
— Это все равно что открыть глаза и увидеть, что нужно сделать лишь один небольшой шаг.
— Ты играешь в игру, — сообщил Сет.
— Конечно. И ты тоже. Мы сказали, что Шива играет в игру, а кто есть Шива, если не ты?
— Ты действительно играешь сам с собой, но это не важно, и может не стать важным. Но лучше играть с уважением.
— С уважением к кому?
— С уважением к самому себе.
— Ладно. О противоположных намерениях мы не говорим.
— Есть святое неуважение и легкое неуважение. Ты играешь в игру. Это одно и то же. Но ты должен быть уверен, что хорошо это знаешь.
Доктор Барнард был так любезен, что написал письмо издателям этой книги, высказав свое мнение и упомянув сеанс (№ 303). Более того, он позволил мне использовать его настоящее имя, не прячась за псевдонимом. В письме он сказал: «На сеансе я выбирал темы разговоров, которые явно интересовали Сета и были достаточно увлекательны для меня, и которые к тому времени у меня были все основания считать незнакомыми Джейн. Я также... обсуждал эти темы на таком уровне сложности, который, на мой взгляд, делал невозможной попытку обмана со стороны Джейн и замену ее собственных знаний и способа мышления на знания и мышление Сета, пусть даже бессознательно.
Коротко я могу описать этот вечер как чудесный разговор с личностью или разумом, или как его еще ни называй, чье остроумие, интеллект и запас знаний намного превосходят мои... В любой возможной трактовке этой фразы с точки зрения западной психологии, я не верю, что Джейн Робертс и Сет являются одним человеком, или одной личностью, или разными проявлениями одной и той же личности...»
Кроме сеанса, мы с Робом и четой Барнардов обсуждали опыты по выходу из тела.
Вскоре после их визита моя книга «Как развить свои экстрасенсорные способности» появилась на прилавках магазинов. Мне стали приходить письма, хотя их было немного. Одно из ранних писем и стало причиной моего следующего выхода из тела во время сеанса.
В понедельник 3 мая 1967 года на обычный сеанс по расписанию пришли Пег и Билл Галлахеры. Мы сидели и разговаривали, и я рассказала им о письме, которое я только что получила, и которое меня позабавило — и в то же время несколько разозлило.
— Оно было заказным, и мне пришлось расписываться, — сказала я. — Только представьте! От двух братьев откуда-то из Калифорнии. Они хотят знать, что Сет может рассказать о них.
— Ты будешь отвечать? — поинтересовалась Пег.
— Отправлю им короткую записку, поблагодарив за проявленный интерес, или что-то вроде того. Сет же может делать, что угодно. Но сомневаюсь, что он захочет участвовать в этом.
Но, как часто случалось до этого, я ошиблась, пытаясь предсказать поведение Сета. Вскоре после разговора мы начали сеанс, № 339, и почти сразу я вышла из тела, хотя ничего не почувствовала. Я вдруг повисла в воздухе, глядя вниз на некую местность, которая явно находилась в Южной Калифорнии. В гостиной Сет описывал, что я вижу, но я слышала его голос как будто издалека, словно разговаривала с ним по телефону.
Я не знала, как сообщить Робу, что я вышла из тела. Сет продолжал вести себя, как обычно. Я знала, что, пока Сет говорит, мое тело будет двигаться. Засмеявшись про себя, я подумала: «Пошлю ему телеграмму». Все это время я висела в воздухе, довольно высоко над землей, глядя на местность, которую описывал Сет. Я могла двигаться, менять положение, но полностью утратила связь со своим телом, сидящим в гостиной. Сет говорил: