— Детство в голове заиграло, — глядя на наших девушек глубокомысленно заметил юноша.
— Детство — детством, а нам нужно искать место для ночлега. Давай, зови девушек.
Хелик убежал собирать резвящихся в кустах девчонок, а я стал стреноживать лошадей.
Наконец девушки вернулись ко мне счастливые, нагруженные букетами цветов и веток. Досталось даже Хелику, который тащил в руках большую охапку цветов похожих на хризантемы.
Оставив девушек с лошадьми, мы с Хеликом отправились на поиски подходящего места для ночлега.
Пробираясь через зелёные заросли мы не долго искали место для ночёвки.
Нашёл его Хелик. Он, изображая из себя индейца крадущегося среди лесов Дальнего Запада, шёл впереди меня, как вдруг исчез из моего поля зрения.
Я бросился к нему и сам чуть не покатился вниз с обрыва. Прямо под моими ногами через лес проходил глубокий овраг, по дну которого весело бежал ручей.
На берегу ручья стоял Хелик и завороженно смотрел на выпрыгивающих из воды форелей.
Цепляясь за ветки кустарника, я стал спускаться вниз по склону оврага.
Ручей был всего в два шага шириной. В этом месте он образовывал изгиб, охватывая собой удобное для ночлега место. У самого русла ручья, в устье оврага, лежали принесённые течением ветки сушняка.
Неподалёку я нашёл более пологий спуск, чем тот по которому спускались мы с Хеликом.
Идеальное место для ночлега.
Хелик, с выпачканными от травы и земли штанами, полусогнувшись, стоял у самой кромки воды, и вдруг, когда над её поверхностью в очередной раз мелькнула серебристая гибкая тень, резко взмахнул рукой и с торжеством обернулся ко мне, держа в руках большую извивающуюся рыбину в радужных пятнышках.
— Молодец! — похвалил я парня.
— Ловкость рук, и никакого мошенства, — похвалился Хелик.
Оставив парня ловить для ужина рыбу, я выбрался из оврага и отправился к девчатам.
Их я застал, сплетающих из принесённых цветов веночки на головы. Ну, чисто детский сад. О чём я не преминул заявить девушкам, на что получил исчерпывающий ответ, что занятие это важное, что венки эти не простые, а восстанавливающие силы и обладающие целебными силами.
Обрадовав девушек тем, что идти к месту ночёвки долго не надо, я разыскал гномов. После этого мы всем отрядом направились к оврагу.
Хелик ждал нас, разведя костёр из сушняка и насаживая на длинные, вкопанные в землю прутья тушки свежевыловленной рыбы.
— Слушай, Алиса, — подозвал я к себе девушку, — мы все вымотались за этот переход и я на сто процентов уверен, что ночью наши часовые уснут, не смотря на все их старания бодрствовать.
— Ну, допустим, а что предлагаешь ты?
— Помнишь, я отобрал с твоей поляны несколько десятков экземпляров твоих цветов?
— Да, конечно.
— Я бы хотел их рассадить по периметру лагеря. Поможешь мне в этом?
— С удовольствием, дорогой, я очень соскучилась по моим цветочкам.
Мы с девушкой, оставив остальных разбивать лагерь и готовить ужин, взяв мою походную сумку, полезли вверх по склонам оврага.
Стройные ножки девушки, мелькавшие перед моим лицом, не давали мне настроиться на серьёзный лад.
Наконец мы оказались наверху.
Я достал из походной сумки тщательно перевязанные саженцы плотоядных цветов. Не смотря на то, что эти милые цветочки были надёжно связаны, я с дрожью в руках ощущал их кровожадность и голод.
Мы с Алисой, разделили их на две примерно равные части. Большую связку мы положили обратно в сумку, предварительно надёжно связав, а меньшую стали высаживать в грунт.
Сажала цветы Алиса, а я только держал в вытянутых руках извивающиеся стебли хищных растений, почуявших земляной грунт.
Алиса сажала их просто. Она что-то шептала цветку, чуть ли не целуя их, тьфу какая гадость, затем дула на них и подносила к земле. Цветок тут же пускал корни и расползался по траве небольшими побегами, которые также пускали корни, давали стебли с цветами и продолжали распространяться дальше. Это продолжалось так до нескольких десятков раз, после чего рост растения прекращался, и девушка высаживала новое растение. Время от времени в цветочном клумбе появлялось новое растение, которое давало новые побеги с цветами.
Вскоре вокруг нашего лагеря образовалось плотное широкое кольцо знакомых до дрожи больших плотоядных цветов, образуя собой надёжную охранную систему.