К. Л. Вернер
Матиас Тульманн. Охотник на ведьм
Это темный век, кровавый век, век демонов и колдовства. Это век войн и смертей, конец мира. Повсюду огонь и ярость… Но это и время могучих героев, славных деяний и безмерной отваги.
В сердце Старого Света простирается Империя, крупнейшее и самое могущественное из человеческих государств.
Знаменитая своими инженерами, колдунами, торговцами и солдатами, это земля великих гор, могучих рек, темных лесов и больших городов. На троне — император Карл-Франц, священный потомок основателя державы, Зигмара, и владелец его волшебного боевого молота.
Но времена не слишком цивилизованные — по всему Старому Свету, от рыцарских замков Бретоннии до скованного льдами Кислева на дальнем севере, проносится эхо войны. В могучие Краесветные горы стягиваются перед очередным набегом орочьи племена. Бандиты и ренегаты бродят по диким южным землям Пограничных Княжеств. Ходят слухи о крысоподобных созданиях, скавенах, что выползают из сточных канав и болот по всей стране. На пустынном севере растет угроза Хаоса, демонов и зверолюдов, извращенных поганой волей Темных Богов. Время битвы всё ближе, и Империи как никогда нужны герои.
ВЫБОР НЕНАВИСТИ
На окраине небольшого городка Кляйнсдорф на невспаханном поле собралась кучка бедняков. Перед ними стояла перевёрнутая наковальня, на которую крепкий бородач в кузнечном фартуке поставил ещё одну. Он едва не лопнул от смеха, когда один из товарищей зажёг конопляный фитиль, тянувшийся между наковален к небольшому заряду пороха. В тишине тлеющее пламя медленно приближалось к взрывчатке. Внезапно прогремел взрыв, по пустым полям прокатилось эхо. Верхнюю наковальню отшвырнуло на несколько ярдов, а затем она рухнула, глубоко впечатавшись в землю. Вся компания потешалась. Оглушительно хохоча, кузнец побежал за тяжёлым железным снарядом, пока один из его друзей готовил очередную порцию взрывчатки.
‒ Похоже, у них тут веселье, а, Матиас? ‒ произнёс тучный, заросший бородой всадник, наблюдавший за праздником летающих наковален со стороны дороги.
На незнакомце красовались старые, грубо залатанные кожаные штаны; животик едва не выпирал из-под потёртого кожаного камзола. Широкий нос и маленькие глазки делали его похожим на свинью, неопрятная борода прикрывала выступающую челюсть. В ножнах на боку висел широкий меч, покачиваясь при каждом шаге лошади.
‒ Мы прибыли сюда отдыхать, а не развлекаться, дружище Штренг, ‒ ответил второй всадник. Высокий и мрачный, он был старше спутника минимум на лет десять. В то время как одежда Штренга выглядела изношенной и потёртой, наряд его спутника сиял роскошью. Безукоризненно чистые кожаные сапоги доходили ему до колен, спину прикрывал тяжёлый чёрный плащ, расшитый великолепным горностаевым мехом. Изящные телячьи наручи украшали худощавые руки всадника, дублет из красного атласа был вышит золотой нитью на рукавах и груди. Тень от широкополой круглой шляпы не давала разглядеть черты лица. На поясе из драконьей шкуры с огромной серебряной пряжкой висела пара пистолетов и длинный тонкий меч.
‒ Ты клялся перед Зигмаром множество раз, ‒ сказал Штренг. В его голосе не было и тени насмешки. ‒ Но не помню, чтобы подобные клятвы приносил я.
Матиас обернулся к собеседнику, его лицо выступило из тени. Оно оказалось немолодым, измождённым, с узким, похожим на кинжал носом и жидкими усами над тонкой линией губ. Седая бородка напоминала наконечник стрелы. Его суровые глаза горели силой, решимостью и праведным рвением, что не вязалось с их ледяным оттенком.
‒ Ты не приносил клятв Зигмару, и всё же золото Храма достаётся тебе очень легко.
Матиас встретился взглядом с товарищем, и от непочтительности Штренга не осталось и следа.
‒ Не многих я знаю монахов со столь же твёрдыми принципами, как твои, ‒ сказал Штренг, отводя взгляд.
‒ Иногда нелишне напомнить людям, что Зигмар вознаграждает служение как в этой жизни, так и в будущей.
Отвернувшись, Матиас принялся рассматривать лежащий перед ними городок в несколько тысяч человек: простые деревянные постройки, стоящие близко друг к другу, кривые и узкие улицы. Повсюду царили смех и пение, откуда-то доносились звуки мандолины и флейты. Нарядная толпа отплясывала на улицах, опьянев больше от веселья, чем от выпивки, во всяком случае, в этот ранний час. Но всё же никто не был пьян настолько, чтобы не уступить дорогу Матиасу, ведущему скакуна сквозь узкие улочки, или не сотворить перед проезжающим охотником на ведьм знак Молота Зигмара.