Под ногами теплый деревянный пол, в доме тихо. Во мне даже начинает разгораться надежда, что я вот-вот выберусь отсюда. В конце концов второй этаж — это не так уж и высоко. Внезапно за спиной скрипнул паркет.
— Далеко собралась? — это он меня вез, от него я сбежала.
Хлопаю испуганными глазами.
— Сама вернешься в комнату или помочь?
— Вы кто такой? Зачем я тут?
Он не ответил, лишь слегка нагнул голову в сторону моего пристанища, недовольно сжал губы.
— Я хочу в туалет.
Здоровяк наклоняется ко мне, я сжимаюсь до размеров хомяка. За моей спиной дверь, он нажимает на ручку, и она открывается. Замечаю небольшое окно над унитазом, я с легкостью в него пролезу. Только я собираюсь закрыть дверь с обратной стороны, как вижу в проеме его ногу.
— Ты шутишь?
— Я никогда не шучу, еще не поняла?
Стараюсь писать, как можно тише, какой стыд.
Иду в комнату, потуже затягивая пояс халата. Будто он может меня защитить. Дверь за спиной захлопывается, я вновь встаю у окна, пытаюсь оценить свои шансы. В таком виде я замерзну прежде, чем успею добежать до ворот, а что еще более вероятно, эти псы сожрут меня живьем. Слышу, как в дверь стучат. Да ладно, эти амбалы стучаться? Тут же открывают, и я вижу милую пожилую даму в проеме.
— Дорогая, ты зря встала, — в ее руках поднос с дымящейся кружкой и тарелкой супа. — Приляг и поешь. Как ты себя чувствуешь?
— Как давно я здесь? — молчит. Укрывает одеялом.
— Где я?
— Все хорошо, не бойся. Пей, — сует кружку.
— Что это? Чем меня накачали?
— Тебя спасли.
— Да, а перед этим схватили, — молчит.
— Сколько времени?
— Без четверти пять.
— Значит я тут день. Мне нужно в отель, как мне добраться туда? — молчит.
— Вы же слышите, что я говорю!
— Поешь и отдыхай.
— Я хочу воды.
Она уходит, прикрыв дверь. Я встаю и ищу какое-нибудь оружие. Стяну у бабули штаны и кофту, мне они нужнее. Но воду мне приносит какой-то качок. Ставит две бутылки на тумбочку у кровати, оглядывая с ног до головы, кладет блистер Темпалгина. Гады заботливые. Глотаю таблетку, выпиваю бутылку целиком, ложусь в постель. Надо что-то делать, но жутко хочется спать, голова раскалывается. Мне показалось, что я моргнула, но за окном потемнело. Нет, это не сон, все та же комната и те же бинты. Снова выглядываю в окно. Территория красиво освещена фонарями, снегоходы на месте, но к ним прибавился черный вертолет. Выхожу, опасливо оглядываясь. Медленно бреду по длинному коридору. Широкая лестница и толстые перила из лакированного дерева. Внизу входные двери. Мои ноги в носках ступают бесшумно. Конечно, заперто. Да и куда я в снег без ботинок. Прохожу огромный зал с диванами, стеллажами, доверху набитыми книгами, камином и окнами в два этажа. Несмотря на метровые сугробы за ними, здесь было невероятно уютно и тепло. Меховая шкура у огня так и манила прилечь, а запах горящих березовых палений был чудесным. Я приказала себе очнуться, меня похитили! Следующая комната бильярдная, в углу которой красуется барная стойка из красного дерева. Не знаю, куда я иду, но и сидеть в комнате нет никакого смысла. К тому же я проголодалась. Дом огромный и на первый взгляд пустой. Так тихо, что даже жутко. Снова темный коридор, в конце двойная дверь. По пути к ней еще одна, через щель падает слабый свет. Подхожу, пытаясь подслушать, но там тихо. Заглядываю и тут же отпрыгиваю назад как ошпаренная. Никогда не видела мертвых! Мужик на полу явно не дышит, учитывая, что его мозги лежали в стороне от его черепа…
— Твою мать, Ос!!! Какого хуя он еще тут?
Спиной врезаюсь в огромную глыбу льда, падаю на пол и снова бьюсь головой.
— Блядь, Эмма, так от твоей головы вообще ничего не останется. — Огромные лапы тянуться в мою сторону, поднимают как пушинку. Нет, он не ледяной, а горячий, словно только что из преисподней, чертов Медведь. То есть Медведь Чертан. Борода колит меня сквозь футболку. От его взгляда я поджариваюсь словно на раскаленных углях!