Пётр оживает больше положенного, кидаясь пожимать руку новоиспеченному работнику сантехнической службы.
- Иван, так мне тебя сам Дед Мороз, наверное, послал. Я Пётр. Это моя жена Альбина и наша дочь Павлина.
Небесный сухо кивает дамам, что с интересом рассматривают парня. Особенно Павлина, чьи чёрные стрелки на глазах уже наметили цель на сегодня.
А мне что? Да, пожалуйста. Я не гордая, таким бабником, как некоторые, не грех и поделиться. Может, хоть отвлечётся на девчонку и про нас с сыном забудет.
- И действительно, Пётр Арсеньевич, вы же как раз искали жениха для Лины. Вот отличный кандидат – и красавец, и руки золотые.
Ванька смотрит на меня диким волком, что сейчас сожрёт свою красную шапочку, но я в ответ задорно улыбаюсь. Вот прямо на душе приятно стало. Я не мстительная, но, чёрт, свершить маленькую гадость Небесному… как десерт.
- Ой, Оленька, ты просто чудо, – тут же продолжает Пётр Арсеньевич. – Слесарь мне вот позарез нужен. Павлина сегодня второпях кран скрутила в ванной так, что пришлось просто воду перекрыть. Сама понимаешь, без горячей воды в морозы не выжить.
Я согласно киваю, мол, забирайте чудо-слесаря с ногами и руками.
- А теперь-то неделю не найдёшь трезвого работника, – продолжает сетовать Денисов, меняя свои домашние тапочки на чёрные кожаные туфли.
Его девочки тоже переобуваются в нарядные туфли с каблуками и прихорашиваются перед большим зеркалом.
- А Иван у нас спортсмен. Ни грамма в рот, – нахваливаю я, а сама мелкими шажками сдвигаюсь в сторону кухни.
Надо бы маму оттуда к гостям турнуть, а самой там схорониться.
После моего очередного комплимента, отец семейства смотрит на Небесного особенно внимательно, я бы сказала, уже подбирая слова для будущего зятя.
- Ну, Ваня, да ты просто орёл! – радостно восклицает сосед и снова энергично трясёт руку Небесному, что до сих пор держал в своей.
Я в этот момент линяю, так что ответные слова Ваньки до меня доносятся уже на пороге кухни.
- Спасибо, Пётр, но породниться у меня с вами не получится. Уже практически женат. Да и ребёнок есть.
А какого тогда чёрта он ко мне сегодня пришёл?! Рассказать новость, что решил жениться?! У меня от очередного ментального удара в грудь натурально подворачивается шпилька, и я спасаюсь от позорного падения только благодаря маме, что вовремя подхватывает меня под руку.
- Олюшка, ну ты чего? – заботливо восклицает она, ласково привычным движением гладит по волосам. – Устала небось? Ещё и шпильки эти… брось их и давай в тапочки.
- Мам, ну все при параде, а я в тапочках.
- Почему все? Вон Ванюша твой тоже в одних носочках тоненьких стоит, а пол, кстати, прохладный. Надо бы ему дать папины тапочки.
Ванюша-то как раз не мой, а вполне так себе общественный.
- Вот иди. Дай гостю тапочки, а я на кухне всё доделаю и заодно посижу и отдохну. А папа-то где?
- Да на балкон выскочил покурить, – сердито пыхтит мама, противница курения и балкона.
А тут сразу всё в одном.
Но заботливое сердце мамы не выдерживает, и она срывает к Небесному и тапочкам.
Я закрываю дверь на кухню и медленно по стене сползаю на табурет.
Вот как так вышло?! Зачем Ваня приехал? Теперь будет куча вопросов от мамы, что сейчас делает вид невозмутимости и понимания, а завтра устроит допрос о неизвестном мужчине, что я пригласила на семейный праздник. Выводы-то напрашиваются сами – этот человек что-то для меня должен значить и между нами точно есть какая-то связь.
И есть! Их внук! Да только, если они узнают, что явился его папаша, трагедии не избежать. Насчет решения папы, лишить нерадивого отца Никитки детородного органа, я абсолютно не врала.
Вот только мне никак не хотелось рушить то счастье и покой, что живут в моей семье. У нас всё стабильно – я работаю, Никита в садике, родители с бабушкой всегда на подмоге. Надо это просто донести до Небесного и пусть тот со спокойной совестью идёт в своё светлое будущее.
Определённо, так и сделаю, но сначала надо перевести дух и отвлечься. Кухня и готовка в этом плане мне всегда помогали. Сигнал духовки как раз вовремя оповестил о готовности огромного гуся с яблоками.
Подхватываю кухонные прихватки и начинаю возиться с духовкой. Гусь, мало того, что тяжелый, так ещё едва уместился в длину на противне. Противная лапка зацепилась за стенку и никак не хотела выходить наружу, не расплескав при этом половину жира на моё новое, специально прикупленное к празднику платье из сплошных пайеток.
Согнувшись в три погибели к духовому шкафу, бурчу себе под нос ругательства в адрес длинноного гуся, неудобной для моего выше среднего роста расположения кухонной техники и заодно на любовь моей матери к этому блюду.