Каа тут же подхватила рюкзак, к ней послушно подошел Маугли - рука Ракши высвободилась из его пальцев чуть раньше, когда заметались фонари.
Волка же как взрывом бросило в сторону Скалы Совета. Он навис над Акелой, так, что Стая напряглась, развернувшись вся в их сторону.
- Этот мне не нужен. Втроем пойдем. Я готов терпеть его здесь, но не спину мне прикрывать в большом мире.
Акела смотрел ему в глаза снизу вверх, и лицо его было неподвижным. Двигались только губы. Голос тоже немного изменился. Сейчас он звучал четко и гулко, как в записи.
- Ты его боишься?
- Боюсь? - вспыхнул Волк. - Ничего я не боюсь, и ты это знаешь, твою мать!
Почему-то казалось, что он хочет и не может отвернуться. Пальцы Акелы сжались, прихватывая одеяло. Он дышал глубоко и ровно, втягивая воздуха больше, чем обычно, словно бежал длинную дистанцию. Серые глаза стали совсем прозрачными, теперь, видно было только огромный черный зрачок и белую кайму по краю.
- Знаю. И ты пойдешь. Наверх. С Маугли. Как с одним из нас.
Волк и на шаг отступил, продолжая смотреть перед собой. Акела слышал молчание Стаи. Время стало ощутимым. Его надо было запустить, как уснувший компьютер. Три. Два. Один. Резкий хлопок в ладоши в тишине прозвучал, как выстрел.
- Иди, - коротко повторил Акела, но это уже не требовалось. Волк развернулся, поправил на плече винтовку и широким шагом направился к выходу. Маугли, Каа и Грей - за ним.
Тонкий ручеек крови стекал из носа по верхней губе. Акела неловко вытер ее и получилось, что размазал.
Он так и сидел, выпрямившись, пока к нему не подбежала Багира. Села рядом и принялась вытирать кровь медицинской салфеткой, привычно, как сто раз деланное.
- Зачем ты... - она закусила губу и не продолжила.
Акела тряхнул головой, седые волосы почти полностью закрыли лицо. Голова кружилась.
- Говорят, своих мозгов не вложишь. А если я могу? Глупо не сделать.
- Так бы, думаешь, не послушал?
- Долго. Пусть сходят так. Вместе выжившие друг другу в спину не стреляют, - он говорил уже менее отчетливо, шмыгая носом.
Багира бережно прижала салфетку, потом огляделась в поисках помощи. Неожиданно быстрее остальных подошел Кирилл, протянул смоченную холодной водой тряпку. Надо же, разобрался, где что.
- У нас аптечка была, так все битые только к нам ходили, - Кирилл даже не заговорил монологом и, застеснявшись, отодвинулся. Багира взяла тряпку, прижала к переносице Акелы, сменила салфетку - новая уже не промокала, так, чуть-чуть.
- Я же говорила, что тебе нельзя ... а ты снова за фокусы.
Акела вдруг улыбнулся, и глаза его снова стали обычными, серыми. Он сжал ее руку и прошептал едва слышно.
- Фокусы, Динка ... зато красивые, да?
***
Выход в свободную зону щерился погнутой арматурой. Свобода за пробитой плитой и вправду оказалась зубастая.
Граффити покрывали забор в несколько слоев и как будто выплескивались из этой щели, в которой виднелся кусок дороги и такой же изрисованный столб высоковольтки. Из-под черепов торчали руки, буквы, бабочки, глаза, волны, стекла и смерть, на косу которой была надета банка кока-колы.
Каа остановилась у самой стены, достала из рюкзака баллончики. Зашипела краска, и поверх ядовито-зеленых букв появились новые - черные, стекающие к земле, как будто плавятся. «Доброй охоты». Внизу легким росчерком - три буквы, ловко соединившиеся в змею, кусающую свой хвост. Подпись. Тэг.
Волк с самого выхода почти не разговаривал, только отдавал короткие команды. Шел замыкающим, винтовкой, широким шагом и хмурым лицом, напоминал конвоира. Маугли задержался, рассматривая стену и удивился, когда Каа толкнула его в плечо, мол пролезай первым.
У нее оказался низкий хриплый голос. Может быть, она когда-то курила?
- Что встал? Не бойся, здесь серьезных нет. По башке битой не вжарят. Если только избомбят, как вагон. Но ты мелкий. Много букв не влезет.
- Избомбят? - переспросил Маугли с таким лицом, что Грей вслух расхохотался.
- Это когда вот такие дутые буквы на машинах рисуют, на ходу иногда. Бомбят, называется. Понты такие у райтеров, Каа вон рассказывала, - пояснил он.
Свободная зона благоустройством напоминала Край. Разве что граффити на развалинах были свежие, а еще здесь жили люди - не по норам, более открыто. Мимо Стаи проехал розовый грузовик, разрисованный ромашками, в открытом кузове длинноволосый парень - а может, девчонка, не поймешь - настраивал гитару, рядом с ним спали ушастая собака в шляпе и девчонка лет пяти в пончо.