— Уважаемая Корм, вы не знаете, где мне найти прачек?
— Зачем вам прачка? — удивилась Птиц Корм. — У вас жена, то есть невеста есть, пусть стирает, это её обязанности.
— Она благородная дора, и у неё слишком нежные руки. Не по силам ей такой труд.
— Вот они городские, никакой от них пользы. Хотя она ж эльфийка, такие хуже городских, в своём лесу совсем дикие живут. Бросайте вы эту нелюдь, мы вам отменную невесту в деревне найдём. Вот у Гармаши дочь — спелое яблочко, такая рукастая девка. Всё может, сильная, здоровая, пацанов вам нарожает.
— Я уверен, что так и есть. Но сердцу не прикажешь, люблю свою Лео больше жизни. — соврал я, с ужасом представляя невесту из местных. — Так нет прачек?
— Как не быть, вот два дома от почты, на двери венок из бессмертника, там живёт. — сказала Корм и почему-то подмигнула.
Я поблагодарил и пошёл к указанному дому. Он ничем не отличался от остальных, стены, обитые досками и, выкрашены красной краской, крыша, на которой росла трава, белые рамы на окнах. Дверь открыла здоровая девица, плечами пошире меня, с простым румяным лицом и двумя косами.
— Здравствуйте, — промямлил я. — Матушка Корм сказала, что тут живёт прачка и может помочь мне с бельём.
Девица оглядела меня, потом ком грязного белья и кивнула, протягивая руки.
— Давай, маячник, подсоблю. — пробасила она. — Заходи, тебе моя матушка чаю нальёт, у нас и пироги с рыбой есть.
В животе заурчало, напоминая, что каша оказалась не слишком питательная, а истощённые магические каналы требовали восстановить энергию.
— Ма-а-ам! К нам гости! — проорала девица, и из кухни появилась полная, невысокая женщина с полотенцем в руках.
— Ох, здравствуйте, дор маячник. Заходите, не стесняйтесь. Я матушка Гармаш.
Я мысленно ойкнул и понял, что жена старосты отправила меня прямо в ловушку, не поверив в мои искренние заявления в любви к невесте, ну, а может, хотела показать, как выглядит настоящая заботливая женщина, чтоб я одумался.
— Знаете, поздно уже. Мне ещё на маяк надо заглянуть. — сказал я, делая шаг обратно к двери.
— Да что там на маяке, стоит чей, не развалился. А пироги стынут. — заявила Гармаш и сделала шаг ко мне. Взгляд у неё при этом загорелся каким-то плотоядным огнём.
А может, они тут людоеды? Вон как смотрит, откормит меня пирогами, а потом сварит из моих ног холодец. Бррр, чего только с голоду в голову не придёт. Я резко развернулся и бросился из дома, мысленно прощаясь с пирогами и с возможностью как следует поесть сегодня.
Шаг я сбавил лишь у маяка, очень не хотелось заходить внутрь и любоваться последствиями водных процедур. Около двери валялись медные и железные детали оборудования, вода не унесла их далеко, зацепились за камни и траву. В голову закралась неприятная мысль: да, мы сможем заделать трещины и убраться, но внешний вид для маяка не главное. Чтобы он выполнял свою функцию, необходимо восстановить все эти приборы, а вот это я сделать не могу, да и Тралл не может. Нам нужен инженер, ну или деньги на новое оборудование, а это большая сумма и за оснасткой надо ехать в столицу. Да, мы покажем комиссии, что работа ведётся, а дальше? Опять убегать? Вернутся домой сдаться конклаву магов? А почему нет, убийцы не пришли, а значит, никто не знает, что я в курсе двойной жизни Корна. Ах ты ж, опять забыл, куда я сунул ту украденную штуку. Да где вообще мои вещи? Может, Лео от злости выкинула в море? А иначе одежда тухнет в углу, где-то дома, брр, почему я их не захватил постирать.
Отмахнувшись от этих мыслей, я перешагнул порог маяка и посмотрел на разрушения. Первое, что порадовало, — лестница выдержала. Да, по ней были размазаны нечистоты, на перилах висели подсохшие водоросли, но она, слава Триединому, оказалась цела. Значит, расходов будет меньше. Ну остальное, как и ожидалось, мокрые стены и пол, куски отвалившейся штукатурки и разводы грязи повсюду. Чище не стало, грязь с третьего этажа расползлась на два нижних. А вот на четвёртом и в фонаре всё оказалось прилично, волна прошла ниже, элементаль хоть и сволочь, но целился не выше третьего. На четвёртый попало, но немного, оставшиеся лужи от брызг можно просто вытереть. На глаза попались разбитые приборы и я, махнув рукой, зашагал домой. Искать свои вещи и спасать, правда стирать придётся самому, рисковать и снова идти к матушке Гармаш и её дочке не рискну.
Вещи и правда лежали в сарае и противно воняли. Я нашёл корзину и покидал их туда, надо натаскать воды и прополоскать. На дне мокрого чемодана нашёлся металлический кругляш на цепочке. Я повертел его в руках, но не понял, как он открывается. Борясь с головной болью, я посмотрел магическим зрением и выругался. Что ж, возвращение в столицу откладывается. В руке я держал артефакт епископа Бантора, который, как я слышал, пропал после его убийства. Говорят, внутри этого, похожего на карманные часы корпуса хранилась частица Триединого, обладающая великой мощью. Но проблема была не в этом, а в том, что я активировал привязку, когда взял эту штуку в руки и применил магию. Медленно по гладкому корпусу пополз красивый резной узор, именно по нему я понял, что держу в руках. Нам его показывали в академии, на занятиях по артефакторике. Говорят, маг, перерисовавший узор, отдал за это свою жизнь. В этом и проблема, артефакт никогда не попадал в руки магам, церковь берегла его от этого всеми доступными способами. Его хранили в специальном сейфе, подавляющем любую магию. На шею его надевал епископ только раз в год на великий праздник Вознесения, значит, тогда его и убили, забрав с тела артефакт. Вот же. Понятия не имею, почему магам запрещалось трогать эту штуку, но, похоже, магия на неё сильно действовала: капля магии инициировала привязку и запустила какой-то процесс. А проблема в привязке была одна, теперь я не мог выбросить, продать и даже просто потерять эту фигню, а ещё она стала очень фонить магией и если на меня хоть кто-то взглянет магическим зрением, то я буду сверкать как маяк. Церкви, чтоб вернуть артефакт обратно, придётся меня убить.