— Ну вот это всё контрабанда из княжеств. Формально эти товары запрещены для ввоза, так политика Дорхара — это экономическая блокада княжеств, чтоб не давать им развиваться и стать сильным соседом. Но на самом деле, подпольно мы с ними торгуем, я так понимаю, ты видел, как местные отправились за товаром или повезли товар в княжества. Мы туда продаём магические кристаллы, двигатели и запчасти для самоходок, хронометры, лекарства.
Я глубоко задумался, мог и раньше понять, что дело нечисто. Ни сетей, ни уловов, никто не потрошит и не солит рыбу. Но я никогда не бывал в рыбацких деревнях, да и о рыбной ловле ничего не знаю, а сесть и подумать у меня до этого не было, ни сил, ни возможности.
— Ну а пожар? Причём тут?
— Мне кажется, местным невыгоден работающий по ночам маяк.
— Стесняются при свете закон нарушать. Значит, они решили нас сжечь вместе с маяком, какие добрые люди, ещё невесту предлагали. Что ж так долго ждали-то.
— Ну раньше ты ничего и не делал по сути, а тут мы дали понять, что настроены серьёзно починить маяк.
— А Иудно выманили, чтоб грех перед Триединым за убийство священника не брать. Ну и хитрецы. И что нам теперь с этим делать? Поймут, что ничего не вышло, и придут устранять свидетелей.
Тралл повертел в руках трубку и сунул за пояс. Ответа у него на этот вопрос не нашлось. Одно дело отбиваться от парочки убийц, другое от толпы злых контрабандистов. К тому же теперь помогать и кормить в этой деревне нас точно не будут, странно, что на последний ужин яда не принесли или снотворного.
— Может и не станут убивать. Показали, что не дадут нам восстановить маяк, и успокоились.
Интересно, а что об этом думает моя невеста. Вот ведь, а Лео же отправилась на почту! А что если на неё нападут, возьмут в заложники! Я вскочил, меня качнуло, но я бросился, точнее, заковылял на выход.
— Ты куда? — крикнул вслед Тралл.
— Лео, она же в деревню пошла! — сказал я и выбежал на улицу. Перед лицом мелькнуло что-то блестящее, и я чуть не упал. Из сада послышался какой-то шум, шёл он со стороны сарая. Убийца? А у меня и сил обычных не осталось, не то что магических. Я осторожно прокрался и посмотрел внутрь в щель между досками.
В сарае сидела Лео и что-то писала на походном планшете. Я облегчённо выдохнул, значит, до почты она пока не дошла, только письмо пишет, надо её остановить. Я уже хотел войти в сарай, как опять что-то сверкнуло, но внутри сарая. Через щель я увидел, как рядом с Лео возник пикси. Она вручила ему бумаги, и тот исчез. Так, не понял, а зачем ей тогда на почту и почему пикси ей помогают. Эти вредные гадины обладали отвратительным нравом, вот что-то сломать или испортить — это пожалуйста, а почту носить — сомневаюсь. Лео что эльфийская принцесса? Кого ещё эти безобразники будут слушаться.
Я отполз от сарая, надо обдумать то, что увидел. Жизнь показала, что я слишком мало думаю о том, что происходит вокруг, и от этого случаются неприятности. Не стоит торопиться, если Лео принцесса, то это же хорошо, вот только зачем ей отсылать письма, вот о чём надо подумать.
Вернулся в дом и повалился в кресло отца Иудно. Интересно, а он, что задумал, прочтёт деревенским проповедь, что жечь людей заживо нехорошо. Как же хотелось есть.
— Тралл, я умру с голоду. У тебя не завалялось сухарей? — простонал я.
— Нет, сам есть хочу. Давай попробуем купить что-нибудь в деревне.
— Да, пусть или покормят, или добьют. — согласился я.
Мы отправились к маленькой лавке рядом с почтой, туда привозили товары из города. Я опёрся на локоть Тралла, так меня покачивало. Деревня перестала казаться мне милой, и повсюду чудились злые взгляды. На полпути на маленьком вытоптанном пяточке возле колодца нас окружили. С воплями “Смотри-ка живы!” на нас бросилась матушка Корм и Гармаш с дочкой. Остальные женщины остановились недалеко и перешёптывались.
— Мы будем сопротивляться! — сказал я и спрятался за спину Тралла.
— Что вы, мы так переживали, что вы могли сгореть. — сплеснула руками Корм. — Такое счастье, что вы не пострадали.
— У вас такой замученный вид, пойдёмте. Мы вас покормим. Я напекла пирогов. Вы дор маячник обещали попробовать моих пирогов. — сказала Гармаш. — А доченька нальет вам полынной наливки от нервов.
Мне совсем не хотелось идти с этими женщинами. Кто знает, что у них на уме, затащат в дом, а там их мужья стукнут нас по голове и сбросят в море, ну или отравят пирогами. Впрочем, нашего мнения никто не спрашивал, нас двух сторон зажали огромными телами и как под конвоем повели в дом к матушке Гармаш. Тралл попытался вырваться, но ему в бок тут же уткнулся огромный кухонный нож.