- Кое-чьё одобрение ты всё-таки ждёшь, не лукавь, - крикнула чайка, впрочем, тоже очарованная увиденным.
Да, это была правда, но лишь отчасти. В этот раз он ждал не одобрения. Вместо этого ему нужен был способ говорить, не произнося ни слова. Передавать сигналы и послания, не используя привычные методы коммуникации. Обращаться одновременно и к одному, и ко многим. При этом каждый считал бы это послание предназначенным лично для него одного, и в то же время, оно предназначалось бы всем. Как урок. Как предостережение. Как символ. Теперь ему уже не нужны были фонари или фигуры. Теперь он передавал свои мысли маяку, который жадно впитывал их, и передавал свечением на огромные расстояния вокруг себя. В виде образов, которые могли считывать жители океана. Конечно, старик знал, что парусник непременно тоже заметит этот сигнал и сможет увидеть эти образы. Но контактировать с парусником лично он уже не желал. Всё, что нужно было понять, он для себя понял и так. Хотя в глубине души он всё же хотел знать, что думает экипаж по поводу его маяка. Несмотря ни на что, старик всё ещё был привязан к паруснику, всё ещё отдавал ему свою энергию, уходящую словно в пустоту.
- Ты ведь всё ещё делаешь это ради того, чтобы обратить на себя внимание парусника, не так ли? - слова чайки врезались в мозг острым, безжалостным лезвием.
- Да, чёрт тебя дери! - крикнул наконец старик. - Да, - повторил он уже тихо и спокойно, - это правда.
Это осознание взорвалось в его голове и вихрем пронеслось по тёмным уголкам сознания, вытаскивая на свет затаившиеся частички, прятавшиеся в тени.
- Да, - ещё раз тихо произнёс старик. - Но больше не хочу. Хватит.
- Хватит, - вторила ему чайка.
- Разумом я понимаю очевидные вещи, но душа сопротивляется и хочет объяснения.
- Ты сам всё прекрасно понимаешь, но не принимаешь, вот и всё, - ответила чайка.
- Но это казалось таким настоящим. Моё сердце. Оно ведь живое, оно даже снова бьётся. Послушай.
- Вот и послушай его. Послушай сам, - возразила чайка.
Старик прислушался. А ведь раньше он этого не делал. Может в этом и была вся проблема? Он слушал своё сердце, и оказалось, что с разумом оно не так уж и противоборствовало. Оказалось, что они всегда были заодно всё это время. И разум, и сердце. Просто он не слушал. По-настоящему, не слушал никогда. И тогда у него наконец пропали обиды и злость на экипаж парусника, который, по его мнению, игнорировал его всё это время и даже не пытался понять его искренний порыв. Ведь никакой искренности не было в этом порыве. Лишь желание одобрения. Желание обратить внимание на себя. Желание обладать. Он поискал глазами парусник, и вначале не смог его найти. Однако тот был на своём месте, как и прежде, просто среди других кораблей он уже не выделялся для старика так, как раньше.
- Получается я обманул самого себя. Обманул экипаж парусника. Придумал что-то сам себе, и ждал этого от них. Но ведь то чувство, когда я впервые услышал биение своего сердца, было таким настоящим! - воскликнул старик, обхватив голову руками. - Я не понимаю.
- Твой сад. Твой маяк, - ответила чайка. - Неужели всё это зря?
- Видимо да, - ответил он. - Видимо это тоже обман.
Старик понимал, что и сад, и маяк, были созданы им не только ради произведения впечатления на кого-либо. Он создал их, потому что этого жаждала его душа, его живое сердце. И в то же время он понимал, что эти творения играли роль приманки. Пусть только вначале, и всё же. И учитывая, что старик наконец выбрал путь искренности, настоящей искренности, которая отталкивает и пугает, но взамен притягивает в твой мир редких, но настоящих людей; учитывая это, он взял в руки топор, и решил уничтожить свои творения. Теперь он не мог спокойно смотреть на них, понимая их изначальное предназначение - привлечь парусник, казавшийся тогда центром его вселенной.
- Я всегда хотел лишь искренности от других, будучи неискренним даже с самим собой, - произнёс старик, стоя спиной к океану, и взмахнув топором.
Но не успел он ещё вонзить этот топор в ствол маяка, как краем глаза заметил вспышку света в небе. В тумане, который к тому времени окутал остров, эта вспышка была еле заметна. Подумав, что это всего лишь игра света, старик вновь замахнулся. Однако вспышка повторилась, и на этот раз уже заметнее и ярче. Старик прищурился, пытаясь разглядеть источник вспышек и через некоторое время начал видеть очертания воздушного судна, дрейфующего в небе. Он слышал о подобных кораблях, но, честно говоря, всегда считал их выдумкой.