Чужак не стал тянуть с подготовкой к новой атаке, чуть припав к дорожному полотну. Не дожидаясь начала броска, Мэтью выстрелил. Картечь угодила прямо в центр морды, заставив существо остаться на месте и замотать головой. Смотритель видел, что окуляры, на первый взгляд, не пострадали, но новая порция свинца явно сбила решительность чужака. Мэтью выстрелил ещё раз, попав в плечо и вырвав новую порцию меха и мяса. Существо всё же пришло в себя и начало движение в его сторону…
…которое тут же вынуждено было остановить: из ближайших зарослей что-то юркнуло на сломанный глайдер, а с него – на холку чужака. Раздался пробирающий до костей шипящий звук, рвущийся из стальной пасти. Присмотревшись, Мэтью увидел, что в первую нанесённую рану вцепилась харза. Чужак попытался стряхнуть зверька передней лапой, но куница, вовремя заметила движение и ловко перескочила на плечо, вонзая зубы в отметины от картечи. Как только её попытались стряхнуть и оттуда, харза спрыгнула на асфальт, встав между смотрителем и чужаком. В отблесках окуляров её вздыбившийся жёлтый мех напоминал разгорающееся пламя. Метр от кончика носа до кончика хвоста – на фоне своего противника зверёк казался просто крошечным. Однако куницу это совершенно не смутило: издав угрожающее рычание, она снова бросилась на чужака, ловко уклоняясь от его челюсти и ударов когтистых лап.
Смотрителю было безумно интересно узнать, как и чем именно закончится их бой, но вопрос сохранения собственной жизни занимал более приоритетные позиции. Мэтью чуть пробежал по дороге, затем юркнул в заросли. Сражение за его спиной продолжалось с особым ожесточением, судя по звукам, чужак, видимо случайно, нанёс пару ударов по останкам глайдера. Пробежав с десяток метров и преодолев небольшую полосу кустов, Мэтью оказался на краю относительно пологого каменистого склона, по которому аккуратно и скатился, балансируя на ногах. Ближе к его окончанию он ухватился рукой за дерево и, остановив своё движение вниз, пробежал поперёк линии предыдущей траектории, пока не достиг небольшой ямы под корнями, куда и поспешил плюхнуться.
Перезарядившись, Мэтью постарался восстановить сбившееся дыхание и успокоить дрожь в руках. Осознание того, что он жив, пока не успело вытеснить страх, уверенно прописавшийся в его сознании. Будто повинуясь его голосу, он осторожно выглянул из своего укрытия и прислушался, ожидая, что за ним уже началась погоня. Лес, постепенно светлеющий под лучами вылезающего на небосвод локального солнца, был тихим – даже птицы старались сбавить громкость своих голосов. Не доносился до него и шум боя у поваленного дерева: каким бы его исход ни был, сражение завершилось. Мэтью тяжело вздохнул и вернулся в укрытие.
Взгляд на наручную консоль явил ту же картину: центральная и две радиальные аппаратные исправны, остальные две – нет. Мэтью был абсолютно уверен, что чужак вскоре примется и за остальные, сбивая их настройки. Зачем? Его это совершенно не интересовало. Важнее было то, что неправильная работа маяка ни к чему хорошему не приведёт: либо кто-то собьётся с курса, либо на полной скорости впечатается в планету, неверно установив вектор курса, либо… да всё, что угодно! И Мэтью всё ещё должен был починить маяк. Или погибнуть, пытаясь.
Он упёрся лбом в чуть остывший ствол ружья и издал протяжный недовольный звук. Мэтью признавал то, что ему было дико страшно. Тварь, кем бы она ни была, довольно ясно обозначила свои кровожадные намерения относительно него. И вид её не внушал ни намёка на спокойствие. Неожиданно Мэтью поймал себя на осознании, что явно столкнулся с чем-то биомеханическим. А как ещё можно было объяснить то, что он увидел, и то, что чужак при всём своём звероподобии управлялся с оборудованием аппаратных? Мэтью знал, что в Объединённых Секторах биомеханика официально запрещена, поэтому пришёл к выводу, что столкнулся с творением неких соседей по космосу, у которых на людей имеется зуб. Или виды на эту планету. Другой вопрос, что копаться в этом у него не было ни возможности, ни желания, и на ситуацию знания об этом никак не влияли.
Из собственных мыслей его вырвал негромкий шорох, за котором последовало настойчивое «чак-чак-чак». Повернувшись на звук, Мэтью увидел в паре метров от себя харзу. Судя по слегка растрёпанному и всё ещё вздыбленному меху, это был тот самый зверёк, который дрался на дороге с биомехом. Не успел смотритель обрадоваться тому факту, что куница уцелела в сражении, как харза сделала пару резких нетерпеливых скачков в сторону прочь от его укрытия. Так как смотритель никак на них не отреагировал, харза сделала ещё несколько движений, сопроводив их новым «чак-чак-чак».