При всех плюсах и прелестях своей работы Мэтью довольно быстро столкнулся с её главным недостатком: обилием свободного времени. То, что многие воспринимали, как высшую благодать, стало не самым простым испытанием для смотрителя. Мэтью привык, что он всегда чем-то занят. Маяк функционировал просто великолепно. Если происходила малейшая неисправность, Мэтью первым же узнавал о ней, получая сообщение на консоль. Чаще всего их удавалось устранять своими силами, лишь один раз ему пришлось вызывать техническую группу из ЦУПа, но случалось всё это крайне редко.
Первую неделю он буквально не знал, куда себя деть. На выполнение всех телодвижений, связанных с маяком, уходило не более четырёх часов – что делать с остальным временем бодрствования, смотритель не знал. Решение пришло само собой: выяснилось, что выделенный ему дом – тоже объект, требующий ухода и обслуживания. Затем, набив руку с ведением собственного хозяйства, Мэтью начал искать новые варианты доступного досуга. Чтение, музыка, фильмы – ЦУП заботливо присылал ему почти всё, что душе угодно, даже бумажные книги. Другим развлечением стали прогулки по ближайшим лесам и горам. У Мэтью было несколько любимых маршрутов и он постоянно старался ткнуться куда-нибудь ещё, в то же время, не отходя далеко от дома или маяка. Наконец, он освоил столярный инструмент и, вырезая из дерева детали, собирал небольшие модели звездолётов, чаще всего тех типов, что замечал над своим маяком.
Ближе к вечеру Мэтью выбрался на веранду, на этот раз, с крепко забитой трубкой: курение было единственной вредной привычкой, от которой он решил не отказываться, сменив только сигареты и их синтетические аналоги на нечто с натуральным табаком. Дав огня и выпустив первое дымное облако, он снова проверил индикаторы консоли и сел на ступени крыльца, устремив свой взгляд к горам. В такие моменты на него, бывало, накатывалась волна самых разнообразных мыслей, и табак оказался лучшим средством для того, чтобы успокоить наиболее неприятные из них.
Вот и сейчас он размышлял, верно ли он поступил, отказавшись от всех благ жизни в городе и став, фактически, отшельником? Компания, постоянный доступ к более широкому спектру развлечений, живое общение – переселившись в предгорье, Мэтью осознанно лишил себя всего этого. Да, он имел право на некоторое количество выходных и оплачиваемый отпуск, в ходе которых мог смело восполнять упомянутые потребности. И Мэтью даже пользовался этой возможностью, но в разы реже, чем предусматривали условия его договора. Он совсем не скучал по городской части колонии и посещал её только тогда, когда чувствовал, что начинает терять социально необходимые навыки. Иногда он ловил себя на мысли, что где-то чего-то можно было получать почаще и в большем количестве, но на отсутствие тяги вернуться в город это никак не сказывалось.
В очередной раз придя к тому, что принятое решение изначально было верным, Мэтью затянулся покрепче и, пустив дым носом, откинулся на перила. Местное солнце коснулось горизонта в точке заката, обозначив, что скоро наступит ночь. Облаков на небе не наблюдалось, поэтому Мэтью ожидал прекрасный вид на звёзды, не подпорченный светом тысяч ламп и фар – ещё один плюс исхода из города.
От мыслей о предстоящем ночном великолепии его отвлекло негромкое рычание на два голоса и звуки возни, смешанные с хрустом веток и опавшей высохшей хвои. Переведя взгляд на источник шума, Мэтью увидел двух харз, занятых активным выяснением отношений друг с другом. Смотритель случайно установил, что его дом находился на границе территорий двух молодых самцов, которые, совершенно не стесняясь человека, частенько устраивали сражения за право владения данной частью предгорий. Собственно, один из них и был встречен днём у маяка (и далеко не в первый раз). За много поколений привыкнув к людям и не боясь их, куницы, бывало, устраивали драки за территорию и в самом доме, если смотритель по какой-то причине надолго оставлял дверь открытой.