«Хорошо, что они не хищные, а то бы съели», – подумал Валерка. Он вспомнил, как пацаном, на Дону, ловил с дедом сомов.
«Больше всего сомы любят лягушек и дохлых птиц», – любил говаривать дед. Постепенно из памяти стерлись детские впечатления. Потом деда не стало. Здесь, на Амуре, он все вспомнил вновь. Новая река сильно отличалась от той, которую он любил в далеком детстве. Он никак не мог поверить в рассказы про то, как из выпотрошенной рыбы икру берут, а саму рыбу выбрасывают. На его взгляд это было глупо. Но за три года Валерка привык к Дальнему Востоку и готов был поверить любым байкам, насмотревшись на здешний мир.
На подъемном кране о чем-то спорили. Двигатель то и дело ревел на всю округу, нарушая ночную идиллию. Артёма все не было.
Отплыв немного от берега, Артем расслабился и лег на воду. Пустая банка плыла рядом и что-то напоминала. Берег, как бесформенная масса, нагромождение лодочек, катеров, кусков металла, деревянных построек, уходящих в воду, проносился мимо, напоминая ему о мощном течении. На одном из катеров уже горели огоньки. Снующие по катеру люди не замечали его. Там кипела своя жизнь. Кто-то стучал железом. Немолодая женщина хлопотала по хозяйству и чуть не вылила помои прямо на Артема, по привычке не смотря в низ.
«Вот бы увидела», – подумал Артем. «С утопленником спутала бы». – Его пробрало дрожью. Вода постепенно высасывала из него драгоценное тепло. Совсем близко из воды торчали бетонные сваи, напоминавшие о грандиозном, но брошенном и недостроенном пирсе.
«Валерка был прав», – подумал Артем. « Тут и напороться недолго».
Берег напоминал жуткую картину, от которой стало неприятно. Тело покрылось гусиной кожей. Наконец-то показался рыбозавод. Он стоял на деревянных сваях, и часть его громоздилась прямо над водой. К нему можно было причаливать даже на больших судах. Под почерневшими от времени столбами заметно было какое-то движение воды. Сверху меж половиц что-то лилось и капало прямо в реку. Артему стало противно, и подплывать к рыбзаводу совсем не хотелось. У края сновали молодые девчонки в косынках и громко смеялись.
Ухватившись за ржавую скобу, Артем почувствовал, как вокруг него, чуть ли не задевая, шныряет рыба. Он оказался в эпицентре подводной жизни. Его передернуло от неприятного чувства, дополненного едким запахом несвежей рыбы. Бревна были скользкие и покрытые сплошь липкой жирной массой. Месиво, остатки от рыбы, выкидывали в воду. И требуха вперемешку с рыбьей чешуей плыла по течению.
– Эй, на барже! Цирк не заказывали?
Девки от неожиданности вскрикнули, но, увидев Артема, громко рассмеялись.
–Это откудова нам такого красивого дяденьку принесло? – захихикали девчонки, разглядывая уже основательно продрогшего Артема.
– Ну что? Голого мужика не видели? С Хабаровска. Течением. Вон, уже и ласты выросли.
– А это что же, чтоб не утонул, что ли? – тыча на плавающую банку засмеялись девчонки.
– Ага. Вроде спасательного жилета. Мне бы Катю.
Девчонки сразу сообразили в чём дело и скрылись в глубине завода, а Артем остался один. Немного в стороне он увидел небольшую лесенку, спускающуюся прямо к воде. Оттолкнувшись от скользкого бревна, преодолевая течение, он подплыл к лесенке. Свет из щелей говорил о небольшом квадратном люке. Неожиданно за спиной он почувствовал движение под водой. Между ног проплыло что-то огромное и гладкое. По его телу прошла дрожь. Рыба неимоверных размеров тихо проплыла совсем рядом с ним. Ему стало жутко от такого соседства. С трудом поборов накативший ужас, он почти полностью вылез из воды. Лесенка была скользкой и прогнившей.
Послышались шаги. Люк открылся, и он увидел молоденькую девушку в косынке лет семнадцати. Спустившись на три ступеньки к воде, она стала выискивать Артёма:
– Эй, студентик, где ты?
Голос был тоненький и мелодичный. Подплыв со спины и все время морщась от неприятного ощущения, Артем тихо произнес:
– Приветик!
От неожиданности девчонка едва не соскользнула, чудом удержавшись на ступеньках:
– Фу ты, дьявол! До смерти напугал. Так и разрыв сердца получить можно. Ой! А это не ты!
– А кто же я, если не я?
Девчонка смутилась, разглядев лицо Артема и его голую задницу, то и дело показывающуюся из воды.
– Голый я. Голый, – ехидно подтвердил Артем. – Я Валеркин друг. Ихтиандр.
– А где же он сам? Ихтиандр.
– Он ночью воды боится.
– Ну-у… – разочарованно протянула Катя. – А нам он сказал, что служил водолазом на северном флоте.