Его пальцы постоянно находились в движении. Словно не могли остановиться, и всё продолжали, продолжали рисовать. Елена представляла себе, как эти пальцы летают по её коже, рисуя картинки – и ёжилась от забавного ощущения и бегущих мурашек.
- Даже я не могу научить его большему в отношении формы и линии! – говорил поражённый Пазильо. – Я обязательно заберу его в Испанию, в свою галерею – у него огромное будущее. В рисунке он - новый Пикассо!
Сначала Елена заворожено наблюдала, как он работает. Потом процесс её увлёк, она брала бумагу, карандаши или фломастеры, садилась рядом. Гера поправлял её рисунки, делая из беспомощных каракулей – законченное произведение. Он ничего не говорил о её способностях, только мягко и застенчиво улыбался. Елена сама видела, что получается у неё скверно – и вынудила его вместе заняться акварелью и пастелью. Теперь она буквально разрывалась на части между лабораторией и учёбой, детьми – и уроками рисования.
Как ни странно, чувство цвета у неё было превосходным. И то, что Георгий умел передать линией и штрихом, она говорила цветом. В её цветовых фантазиях были страсть, выразительность, стиль. Иногда они переговаривались таким образом – Гера делал скупой набросок, Елена отвечала ему с помощью кисточки и красок.
И не забывала о том, что собирается его обольстить. Она начала одеваться с ним всё откровеннее. Вернее, постепенно раздеваться.
Напрасно. Казалось, Гере не нужно было ничего, кроме рисования. Казалось, он не замечает призывные улыбки Елены, её откровенные взгляды и жесты. Елена нервничала. Гера только слегка краснел, как девушка, и опускал большие, прозрачные, как ручей, глаза. Зато в разговорах с ней он стал чувствовать себя много раскованней. Он мог спокойно обсуждать любую деталь картины какого-либо художника, изобразившего обнажённую натуру, и даже любовно-эротические сцены. Обсуждать увлечённо, со знанием дела, приёмы живописи для изображения любой части человеческого тела, в том числе, женского, нисколько не смущаясь, подмечая мельчайшие, сокрытые детали. Елена с досадой ловила себя на ощущении, что она с ним – как сестра с братом, или как подружка с подружкой. А это её не устраивало.
И ещё одна шальная мысль зрела в её взбалмошной головке.
- Гера, не хочешь ли ты посмотреть мою лабораторию? – сказала она ему как-то раз.
Она привела его в рабочую комнату, находящуюся в другом крыле. Гера увидел маленькую, аккуратную процедурную, медицинский шкафчик, стерилизатор, микроскопы, компьютер, письменный стол с кучей небрежно разбросанных учебников.
- Ты была медсестрой? – заинтересовался Гера.
- Я и сейчас медсестра, – с гордостью ответила Елена с таинственным видом. – Герочка, знаешь ли ты, что один остался без витаминов? Сейчас я сделаю тебе укол.
- Ты шутишь? Мне их уже столько наделали, пока лежал…
- Нисколько не шучу. Ты убедишься в моей сноровке. И потом, это всего лишь витамины. Цэ с глюкозой, Бэ шесть и Бэ двенадцать. Для нервной системы. И от анемии. И от гриппа.
- Ну…
- Давай, давай, не стесняйся. Я не кусаю за мягкое место. Только укалываю.
- Я не хочу! – решительно заявил Гера.
- Я знаю, чего ты боишься. Снять штаны. Ха-ха. Трусишка. А засучить рукав – слабо?
- Нет. Но мне… не по себе… - пробормотал Гера. Он побледнел. И Елена испугалась – вдруг смутные воспоминания забрезжили в его голове? И она спровоцирует неприятности? Она подошла ближе, погладила Георгия по пушистой голове.
- Дурачок. Мы всегда зимой делаем уколы – чтобы избежать эпидемии. Все абсолютно. И никто не боится. Вот увидишь, я виртуоз по уколам!
- Я не боюсь, - храбро заявил Гера. – Я… боюсь!
- Понятно. А слабо сделать укол мне?
- Больше некому? – совсем потерялся художник.
- Я хочу, чтобы ты. Мне это очень нужно, Гера. Поверь. У меня есть потрясающая идея, но никто не желает помочь. Все слишком заняты.
- Это страшно, у меня будут руки трястись.
- У тебя руки художника, они не должны трястись. В них – сила! Сделать укол – всё равно, что нанести удар кистью, сделать мазок или штрих. Это
безумно интересно – видеть, как жидкость входит внутрь кого-то, это тоже творчество. А сам шприц? Это же своего рода произведение искусства! Тебе понравится.