- Погоди, погоди, а что ты скажешь против хорошо обученной и хорошо вооружённой армии зомби? Против экономической войны – представь, что встанут ведущие производства, конкретно – военные производства. Кто кому будет тогда диктовать?
- Ты собираешься закопаться в землю, спрятаться там? А как насчёт всей твоей разросшейся семьи? Все дружно уйдёте под землю, чтобы выдержать бомбёжку или газовую атаку? Ведь державы пойдут войной на маленькую Гростию – что она им? Ты меня смешишь. Я вспоминаю все эти дурацкие комиксы про злодеев…
Мендес сел в кресло, откинулся. Бет не могла понять выражения его лица.
- Я продвинулся в своих исследованиях, - бесстрастно сообщил он. – Неужели и вправду ты думаешь, что я начну глобальное наступление на данном этапе? Нет, дорогая, у меня в запасе есть кое-что иное. Но… извини, я не за тем позвал тебя сюда, в этот новый Центр Вселенной, - он наконец-то улыбнулся. – Не буду принуждать и насиловать тебя, нельзя заставить поверить в идею силком, любой должен дойти до понимания сам. Ты сама увидишь в своё время мою правоту.
- Твою правоту? Вик, ты обрёк на мучения не только окружающих, но и самого себя и свою любимую. В чём тут правота, в чём истина, в чём смысл? Ты выпустил наружу всё самоё тёмное. Это – глушь. Это – тупик. Но есть выход из тупика, всегда есть. И не обязательно лезть на стенку, чтобы его преодолеть. Просто обернись – и взгляни на пройденный путь. Вернись, найди ту развилку, где ты потерял ориентировку, свернул не туда. Вернись – и начни путь заново. А я тебе помогу. Ещё не всё потеряно. Можно заняться реабилитацией, как Альгис, который искупает твои грехи, примкнуть к нему…
Мендес сморщился, нетерпеливо махнул рукой.
- Ты, несомненно, оказалась бы отменным картографом. Только не подумала, что обратный путь может оказаться длиннее жизни. Бет, мне некогда философствовать, и никогда не любил. Вот уж в чём действительно мало смысла. Ни в химии, ни в физике, ни в астрономии, ни в реалиях науки философии нет места. Опыт, эксперимент – и вывод: да или нет. И на сегодняшний момент у меня проблема другого рода. Елена хочет участвовать в эксперименте. Я не могу её убедить обождать или отговорить. Уму непостижимо, до чего велика её тяга! – Мендес вскочил, взволнованный, схватился за голову, и Бет с изумлением, смешанным с ужасом, наблюдала, как на его лице отражаются попеременно тревога, восхищение, страх и недоумение. – Можешь себе вообразить, что она учудила? Пробралась в мою лабораторию, да-да, в эту самую, ей уже мало своей, - чтобы забрать собственную кровь для обработки! И в наперсники взяла этого новорожденного парнишку, Георгия Филина. Решила, что он один не опасен, не донесёт, и поможет подключить приборы. Хитрая. И наивная. Она не знала, что я уже давно установил первые камеры, для пробы. Я едва… впрочем, зачем объяснять тебе, что я почувствовал в тот момент… Ты не манекен...
Мендес остановился, но не для того, чтобы перевести дух, а для того, чтобы стукнуть кулаком по столу. - Бет, тебе не кажется, что это твоё упущение? Ты плохо за ней следишь! Занимаешься собственными проектами? Соблазняешь Челси? Я пока не лезу в твою душу. Пока. Потому что хочу просить… Бет. Может, у тебя получится – убедить её?
Бет не просто опешила или была потрясена страстной речью. Она была смыта гигантской волной. Сметена лавиной. Она была в шоке. Она потеряла дар речи.
А Мендес вдруг выбросил вперёд руку, схватил её за запястье железной хваткой, потянул к себе, заставил сесть на широкий подлокотник.
- Бет, – прошептал он. – Видишь, я доверяю тебе. Сам не знаю, почему, может, потому, что не могу разгадать, кто ты и почему ты здесь – вопреки здравому смыслу. Может, потому, что ты честна со мной, хотя и причисляешь себя к противникам. Поверь мне – я много вытерпел, перенёс ради этого открытия. Я не хочу рисковать Еленой. Она не должна в это влезать и вникать. Пусть она пока учится. У неё всё впереди. Бет, я хочу, чтобы именно ты прошла весь мой путь, с самого начала. Ты станешь второй родоначальницей армии. Если выдержишь. Я хочу попробовать создать комбинированный препарат. Это будет увлекательнейшее занятие – маленькая локальная война: между тобой и мной! Я уверен, тебе понравится!
И опять Бет не могла понять, шутит он или нет. Если нет – это чудовищно! Она освободила руку и встала.