Челси у поворота не было – видимо, слуги схватили его и уволокли неизвестно куда. Возможно, и в тюрьму.
- Мендес, отпусти Челси! – Бет почти рыдала. – Он не виноват! Он не мог этого сделать! Он ничего не знал! Он просто любит меня! Мендес! Спаси людей из лазарета! Или пусти меня в дом!
Бет теперь уже рвалась из его рук и кричала почти в голос. Мендес силком, едва не волоком, протащил Бет по лестнице и выпихнул в холл.
- Я сделал всё, что мог! – крикнул он, толкая её к выходу. И в этот момент грянул взрыв.
Г Л А В А 2
Взрыв был один, и исходил он из лаборатории. Его мощи хватило на то, чтобы обвалить в подвал весь первый этаж – возникший ненадолго пожар был тут же притушен хлынувшей из раздавленных водопроводных труб водой. Затем не выдержало перекрытие второго этажа, третьего – и весь старинный дом осел, превратившись в величественную груду камня, торжественный надгробный обелиск, гробницу-пирамиду фараона.
Остались целы только оба боковых крыла – вся кухня с кухарками и поварятами, больничная палата с приходящими в себя «возвращенцами». Весь подвал с донорами и разбредшиеся по этажам слуги погибли. В живых остались лишь дежурившие в парке.
Такой новогодний фейерверк жители Замостина запомнили на всю жизнь. Многие, испытав смертельный ужас, были уверены, что началась война, и городу пришел конец. Чуть слышный, глухой, подземный рык потряс землю и окрестные дома. Затряслись стены домов, задребезжали стекла в дальних домах и разлетелись в ближних. Столб пламени быстро превратился в гейзер, затем опал и обрушился каменной лавиной.
Мендес и Бет рванулись на выход в тот самый последний миг, когда вся центральная часть дома ринулась вниз, к земле-матушке, с макушки башни – по первый этаж.
Их тут же подхватили сильные руки слуг и отнесли подальше, к ограде, туда, где уже стояли люди. Где Эксель, скрученный хилым с виду зомби, тщетно извивался в его руках.
Увидев Бет целой и невредимой, Челси радостно взвыл и с отчаянным последним рывком бросился к ней. Бет зарыдала у него на груди.
Мендес лежал неподвижно, сжимая кулаки, лицом к земле, и тихо рычал. Невозможно было понять, жив он или нет, плачет или смеётся, но никто не смел приблизиться к нему. Люди тихо стояли вокруг, ожидая приказаний и образовав заколдованный круг. С каждым новым грохочущим звуком обвала его тело содрогалось, словно по нему били камни, пальцы скребли по земле.
Ленивые, уже начавшие отмечать праздник, пожарные и службы ЧС прибыли только через полчаса – их никто не звал, но были деликатно, настойчиво и умело отосланы Фернандесом назад. Притихшая праздничная толпа, больше похожая на траурное сборище на похоронах, аккуратно разгонялась прибывшими полицейскими. Наученные боссом, они никуда больше не лезли и не вмешивались ни во что: всё, что происходит за этой оградой – не их дело.
Спасать здесь было уже нечего, а чужие люди на территории империи Мендеса не нужны. Фернандес отвёз Хозяина в Полицы - восстановиться, но ненадолго: спать он не мог и скоро вернулся. Бет, Эксель, Чиллито начали эвакуацию всех прочих, оставшихся в живых. Тяжелораненых увезли в больницу, легкораненые были переправлены в новый дом, который теперь надолго превратился в лазарет. Ещё хорошо, что зомби восстанавливались много быстрее обычных людей. Даже переломанные или без конечности.
Слуг в наличии осталось немного. Мендес сам помогал расчищать завалы, не щадя себя, в тщетной надежде отыскать хоть что-то ценное, уцелевшее от лаборатории, но это был мартышкин труд. Оплавленные осколки сгоревших приборов невозможно было даже опознать. Тела погибших доноров оказались погребены слишком глубоко, чтобы туда можно было докопаться имеющимися средствами и силами. Никакие вызовы не могли заставить их выбраться из-под завалов. Слуг, не успевших спастись, осталось под домом восемь, в том числе трое поварят, сервировавших стол.
Нужны были краны, экскаваторы, профессионалы. Проще всего казалось бросить всё, как есть, и вывозить мусор на свалку постепенно. Так и поступили. Мусором занялась лично мэрия во главе с преданным Мендесу до гроба мэром. Трупы и обломки вывозились по ночам, тихо и незаметно. Погибших мэрия хоронила за свой счёт. С электрокабелями и проводкой провозились неделю, пришлось вызывать специалистов. Хуже обстояли дела с водопроводом и канализацией. Фернандес и Чиллито выдержали длительные переговоры с чиновниками, прежде чем был заключён договор на спасение оставшихся помещений и двора от затопления, а затем – на его восстановление.