- А никак. Он посидит. Я ещё не знаю, что с ним делать. Но имей в виду, за тобой будет самый пристальный надзор, даже и не пытайся его вызволить.
- Виктор, он не опасен сам по себе, он действовал по моим указаниям.
- Ты поистине развращающе действуешь на мужчин, а он слишком легко поддаётся женскому влиянию. Это нехорошо. Поэтому он останется в подвале, как слабохарактерный.
- Тогда зачем ты меня отпустил? Ты уже не считаешь меня опасной? Имей в виду, я стану добиваться освобождения Буравчика! Или хотя бы свиданий…
- Свиданий? Такая страсть? Ни дня без секса? Да посещай, сколько угодно! – Мендес сухо рассмеялся. – Только имей в виду, ты отныне не будешь одинока. Мне любопытно пронаблюдать, вплотную, что ты будешь делать теперь, взаперти, лишённая связи? Каковы будут твои действия, кто выйдет с тобой на связь, о чём ты будешь разговаривать. В обычном разговоре может многое проскочить – случайно или неслучайно, и выдать те или иные намерения, даже что-то прояснить, прежде неизвестное. Каждое твоё слово будет долетать до меня, Элизабет Спенсер, тебе придётся стать дьявольски изворотливой и хитрой, научиться лгать намного виртуознее, изобрести свой Эзопов язык. Видишь, я не хочу тебя пытать, я не маньяк и не наслаждаюсь чужими муками, как тебе могло показаться. Я их просто презираю и не принимаю в расчёт. И ещё, я не хочу тебя терять, сам не знаю, почему. Что-то мне говорит, что ты ещё не сыграла до конца свою роль. Что ж, поиграем ещё немного, пока не опустился занавес. Уничтожить тебя я всегда успею. Иди, Элизабет.
Бет помедлила немного, не решаясь повернуться спиной к этому удивительному человеку, потом развернулась и нерешительно двинулась к двери. Следом за ней тут же скользнула тень слуги, находящегося постоянно при Викторе Мендесе – личный, подготовленный охранник.
- Кстати, Елена ждёт тебя, она о тебе спрашивала, - бросил Мендес ей вслед.
И Бет отправилась к Елене, чтобы испить до конца горькую чашу откровений семьи Мендесов, чтобы попытаться заново заработать доверие. Она была словно собака – на цепи не держат, но от Хозяина – ни на шаг. Собачья верность. Собачья служба. Больше, чем любовь – одержимость преданностью. Как у его рабов. Но сознательная.
Елена смотрела боевик. Она редко прежде смотрела боевики, она не любила мордобоя, кровавых соплей, сломанных носов и ударов под дых, диких звуков угарной битвы и вскриков боли, крутых, накачанных, всепобеждающих героев. Фильм подходил к финалу. Красивый, уверенный герой подбирался к убежищу маньяка, грозившего погубить мир, чтобы нанести конечный, сокрушающий удар, и спасти мир в последний миг. Она смотрела – и спокойно хрустела чипсами, машинально запуская руку в пакет. Елена заметно окрепла. Она стала чаще посещать спортивный зал, таская за собою Георгия – похоже, теперь он у неё за подружку.
- Еленка, ты меня звала?
- Сейчас он его прищучит, - сказала Елена, не оборачиваясь. – Я уже видела этот фильм. Он мне не нравится. Просто мне интересно – каков был бы этот, качкастый, если бы прошёл подготовку у Виктора?
- Не думаю, что намного удачливей!
- Да? – Елена наконец-то с интересом взглянула на Бет. – А я вот так не считаю. Это был бы супер-киллер, убойная машина. А смог бы он проникнуть в президентский дворец и убрать его? Президента?
- Что за бредни!
- Думаю, что смог бы! Не секрет, что президента можно достать. Примеры тому есть.
Елена доела чипсы и швырнула пакет прочь. Охранница Бет не шелохнулась – в её обязанности не входила уборка за подопечными. Она не спускала глаз с Бет, и Бет была уверена, что она не станет смыкать их круглыми сутками, если понадобится.
- Елена, мне больно, что я не успела поговорить с тобой. Отговорить от участия в опытах. Моя вина… Я чувствую её до сих пор… Жаль, что всё так случилось…
- Жаль? Возможно, ты совсем не то чувствуешь, Бет. И не тому расстраиваешься. – Елена вскочила, сверкнув глазами, точно раззадоренная кошка. – Я не расслаблена, Бет, как тебе может показаться. И войны с собою во мне не осталось ни капли. Даже донце высохло. Я собираюсь бороться до конца.
- Бороться с кем?
- А вот это мы выясним – с твоей помощью, или без. Скажи мне, зачем ты спасала меня? Для кого? Кому ты собираешься нас сдать – в целости и сохранности? Кто приказал доставить нас целёхонькими прямо к трону?