В знакомой гостиной царил полумрак, гирлянды цветных лампочек над письменным столом и над музыкальным центром хитро перемаргивались, тихо звучал Монтеверди. Золотистый абажур был спущен с потолка, соблазнительно лаская тёплым светом стол с яствами и напитками. Поначалу Елена не увидела Живаго и застыла, сделав несколько шагов, в испуге – вдруг он сейчас спустится с потолка, как тот черный маг-чародей?
И вдруг музыка заиграла громче, со всех сторон вспыхнул яркий свет, и Елена даже зажмурилась.
- Ну, входите, входите! – прозвучал насмешливый голос. – Я посмотрю на вас… Не бойтесь!
Живаго сидел в кресле с высокой спинкой, откинувшись вальяжно, издевательски закинув ногу на ногу, словно работорговец, выбирающий рабыню. Он даже не встал, чтобы встретить даму! Хороши манеры!
Живаго был в неизменном черном костюме и черной рубашке, расстегнутой на груди. В её вырезе, на гладкой, бледной коже, поблескивала массивная золотая цепь с вкраплениями изумительных крупных жемчужин. Роскошный роллекс с камнями дополнял картину.
Пока возмущенная Елена стояла, не зная, куда деваться – или вовсе разозлиться и убежать, Живаго в упор разглядывал её, потом сжалился, встал, подошёл и взял за локоть.
- Вы поистине великолепны сегодня! У вас тонкий вкус. Смею надеяться, что это ради меня?
- Нет, ради себя! – отрезала Елена. Что он о себе воображает?
- Тогда зачем вы пришли? – удивился Живаго.
- А зачем вы пригласили?
- Так ведь Новый Год! А я совсем одинок, как и вы. Так давайте составим друг другу компанию. Идемте к столу. – И он повёл её вглубь гостиной, усадил на свой сумасшедший диван; у стены, за диваном, неподвижно, как статуя, стоял слуга.
- Для начала – давайте на брудершафт, а то наше общение несколько… гм… странное. Может, именно от этого дружеского слияния… ммм… не происходит?
- Я не буду пить! – поспешно сказала Елена. «Пусть крокодил с тобой сливается!»
- Да куда вы денетесь – Старый Год положено проводить, а Новый – встретить. А иначе – идите к себе спать. Не желаете снотворного, нет? Слава даст…
«Ещё и издевается, паразит!» – подумала Елена – и взяла бокал с шампанским. Оно приятно щекотало ноздри, бурлило маленькими гейзерами, извергалось суетливыми крошечными вулканами. Живаго осторожно обернул свою руку с бокалом вокруг её руки.
- Пьём до дна? Зачем мелочиться? Пусть Старый год не запомнится грустным, а Новый – запомнится цветным и веселым. Цветите, дорогая!
Они выпили – Елена старалась держаться подальше от его лица и не поднимать глаз.
- Ну, а ты мне ничего не пожелаешь?
- А что вам желать? У вас и так всё есть, - Елена никак не могла заставить себя произнести «ты».
- Неужели? – он усмехнулся. – На самом деле, мне можно пожелать многого, но откуда тебе это знать?
- Успехов в делах! – Буркнула Елена.
- А ещё?
- Успехов… в личной жизни.
Живаго расхохотался.
- Ну, и, наверное, в любви, да?
Он вдруг посерьёзнел и склонился к ней: - Ну, произнеси для начала хотя бы «Виктор» - и я уже буду счастлив!
- Виктор, - выдавила Елена. Шампанское пошло по жилам, она боялась, что он снова захочет её поцеловать, а она не сможет сопротивляться.
А он уже суетился, предлагая ей отведать испанских маслин, русской икры, салат из креветок, желе из огурцов и ананасов по-канадски, тарталетки с пармезаном и шампиньонами, острый сливовый соус к шпикачкам… Елена ела, с трудом делая глотательные движения – после вина ей обычно не хотелось есть, да ещё в этом узком платье, да ещё в присутствии… Виктора, который сам по себе способен был замедлить выделение слюны и пищеварительный процесс, но если она не станет есть – то точно быстро опьянеет. И тогда…
Виктор же, напротив, ел с аппетитом, и заботливо предлагал ей отведать то, что поедал сам. Официант сновал неслышней тени, напоминая Елене её горничную-зомби.
- Ещё шампанского? Ну что ты, оно вполне безобидно! Где-нибудь под утро я угощу тебя уникальным португальским портвейном, а часа в два – кофе с ромом. Обещаю, ты не уснёшь.