На одной стороне Орден, на другой – ребята, находящиеся под влиянием родителей, а также те, кто хотел защитить школу. Ущерба оказалось не мало. Прежний директор погиб (обвинили Орден, но Астераль был стар, сердце пошаливало), некоторые учителя сильно пострадали, пара не пришла в себя. Ну и ученикам досталось.
Победа Ордену не светила. Вот если бы сразу напали на Совет и пришили парочку старичков… Но нет, такой кровожадности они себе позволить не могли. Слишком благородны, честь и прочая лабуда.
Машина остановилась, Элайра открыла глаза. У входа в школу стояла Итори в коричневом бархатном платье, прижав руки к груди. Еще не переодевалась. Рыжие волосы были в некотором беспорядке. Чувствовала, что подруга едет, или специально ждала?
– Лари! – воскликнула Итори, обнимая Элайру, когда та вышла из машины. Росли превратилась в красивую девушку с видными формами. Она была выше на полголовы и сжимала Элайру так, что весь воздух вышибло. Наверное, мечтала чем-то поделиться и извелась от нетерпения. – Пойдем скорее!
Короткое заклинание, и чемодан сам отправился на этаж. Итори же потащила Элайру есть. Конечно, время-то послеобеденное.
В двухэтажной столовой, несмотря на толчею народа (все-таки практически все уже приехали), повисла напряженная атмосфера. Первоклашки жались друг другу и смотрели вокруг настороженно. Старшие перешептывались и украдкой кидали взгляды на Синих. Ясно, наслушались разного.
– Привет, Элайра! – поздоровались друзья, стоило усесться за стол. Даор вымахал, точно тополь, такой высокий и мощный, весь в мышцах. На эстафетах не забалуешь. Торрет уступал ему в росте на несколько сантиметров. Нула тоже была здесь и ощущала себя несколько не в своей тарелке. Ведь никто не забыл ее ненормальные наклонности и отца, члена Ордена.
– Что-то случилось? – спросила Элайра первым делом. Суп может подождать. Парни же, напротив, с упоением приступили к обеду. Гора сдобных булочек стремительно редела.
– Ничего, – пожал плечами Тор, не забывая жевать. – Король пал с пьедестала, а Синие теперь не в чести. Никто не хочет иметь дело с предателями.
В этот момент Элайра посмотрела вперед. Там, близко к ним, стоял стол Синих. Если быть точным, то стол их давних врагов. Артан Шеддл с друзьями тоже обедал. И, кажется, спокойно. Но не заметить злобные взгляды и шушуканье в его адрес мог только слепой. Конечно, ведь именно он помог Ордену захватить школу.
Внезапно он поднял голову и посмотрел на нее. На губы скользнула привычная за семь лет усмешка. Однако по его лицу никогда не понять, о чем он думает. Зато младшей сестре, семикласснице, искренне и открыто сочувствовали. Оно и понятно, Ариадна – девушка, и ничего не знала о планах отца и брата. Удел женщины сострадание, а не мужские игры. К тому же она первая красавица Синих: черноволосая, тоненькая, с большими голубо-серыми глазами, а как летает на доске! Разве такая отличная девушка может быть злодейкой?
– Ты уже слышала о новых учителях? – спросил Даор, и она разорвала зрительный контакт с блондином.
– Конечно, – Элайра кивнула и принялась есть. – Меня закидали письмами на эту тему.
Весь обед они обсуждали новости, а по дороге на этаж столкнулись с Шеддлом и компанией. Торрет Росли не мог не удержаться от комментария:
– Ваше величество потеряло корону. Тяжело без подданных?
Шеддл не реагировал, продолжая идти к каминному порталу. Зато Чарльз Грей, тот самый красавчик-блондин, не любящий Элайру и при случае обзывающий Заучкой, злобно зыркнул на Тора. Надо отметить, к седьмому классу их отношения испортились окончательно. Если первые три класса это было простое соперничество и подколки, то вскоре оно переросло в умышленное членовредительство. И сейчас Тор определенно хотел поругаться. И зачем только? Собирался выпустить пар? Даже у Итори глаза блестели азартом. Даор не одобрял свою девушку, но друга поддержал бы в любом случае. И только Нула не лезла в драки, разделяя мнение Элайры.
– Очевидно, ты лишился еще и слуха, – продолжал провоцировать Торрет. – А заодно и манер. Когда к тебе обращаются, нужно ответить. Твоим родителям должно быть стыдно. – Росли наигранно поразился. – Как же я мог забыть, теперь у тебя их нет. Бедняжка!
Чарльз взорвался первым. Его придерживали Грегори Гринфилд и Фредерик Лайтон. Хотя и у них руки чесались.