Глупышка деревенская все мои мысли и грязные фантазии заняла, поселившись там прочно. Что она только не выделывала в моих мыслях…
Снова подкатывает. Кроет. Чувствую запах ее тела, и реакции становятся только острее.
Приходится крепче схватиться за руль, чтобы не распускать руки.
Просто свалить надо. Как можно быстрее.
Иначе так чокнуться можно…
Особенно, когда мы вдвоем.
Лютиково, как назло, оказывается словно на ладони.
Шатохина, молчавшая всю дорогу, вдруг подает голос:
— Останови здесь, — просит едва слышно. — Места знакомые. Дальше я сама.
Я резко луплю по тормозам. ладони так и чешутся задать макаке малолетней трепку.
Повернувшись в ее сторону, рявкаю:
— Что, решила все приключения на свою задницу сегодня собрать? Места, бля, ей знакомые? Сегодня ты должна была познакомиться только с одним словосочетанием “Я в заднице!”. Еще ты должна была научиться просить о помощи, а не стоять, будто воды в рот набрала.
— Что ты орешь на меня?! — кричит в ответ и начинает плакать, закрыв ладонями лицо.
Я ни черта не остываю от того, как она плачет. Наоборот, вскипаю еще больше.
Чтобы не сидеть без дела, отвожу тачку чуть в сторону, под большое дерево, глушу мотор. Слушаю, как плачет Таисия и держу руки глубоко-глубоко в карманах брюк, чтобы не поддаться соблазну.
Но…
Поддаюсь.
Словно во сне наблюдаю, как моя правая рука вырывается на волю и покровительственным жестом опускается на плечи девчонки. Горячая, манящая…
Тело зудит от желания.
Я немного притягиваю ее к себе.
— Все, не реви. Обошлось же. Я тебя выручил…
Ммм, какая же она кайфовая и пахнет чем-то вкусным. Несмотря на запахи клуба и дыма, которыми пропитались ее волосы.
Может быть и на поцелуй ответит?
Я тяну ее лицо к себе, нахожу губы. Сладкие. Как варенье. Едва касаюсь, током прошибает.
Замираю, с трудом контролируя потяжелевшее дыхание.
Таисия поднимает на меня зареванный взгляд, переводит его на мои губы и выдыхает:
— И тебе тоже…
— Что?
Она резко отталкивает меня ладонями за плечи.
— Тебе тоже нужна благодарность… натурой?
Свой вопрос Таисия выплевывает яростно и трет губы, словно хочет стереть с них следы моего поцелуя.
Вот же сучка…
— С тебя?! Натурой? Да не фантазируй, маленькая. С чего ты взяла?
— Ты меня поцеловал, а еще лапал до этого.
— Думал, ты адекватная. Ошибся, — поднимаю руки. — Сорян, бывает.
— Да… Да пошел ты! Я доберусь сама! Тут две улицы…
Таисия дергает ручку, собираясь покинуть салон машины. Я наблюдаю за ее действиями как никогда спокойно, испытывая адское желание курить. Курить, пить и бить все, что попадется под руки.
Крушить. В пыль.
— СИДИ! — ору, не выдержав и долбанув по рулевому колесу несколько раз кулаками. — Мать твою, просто сиди. Молча. Не шевелись. Блин, просто… Дыши через раз, ходячая катастрофа. Одни убытки от тебя!
Таисия испуганно замирает, как я и приказал.
Выдыхаю. Опускаю пылающий лоб на сомкнутые кулаки.
Спокойно. Спокойно…
Все решаемо.
Тут, реально, всего две улицы проехать до ее дома.
Нужно сосредоточиться на важном.
Так…
— Сколько за тебя заплатил этот урод? — спрашиваю. — Говори.
Таисия называет сумму скороговоркой, хоть не противится на этот раз, и на том спасибо.
— Ясно. Я верну.
— Не надо! — попискивает.
— Это не обсуждается. Иначе такой урод будет шантажировать тебя долгом. Все.
— Я у сестры займу и все тебе верну. Клянусь…
— Разве я разрешал тебе говорить? Или спрашивал твое мнение? Мол-чать!
Таисия обиженно надувает свои губешки до конца поездки. Пусть дуется, зато цела и невредима до дома добралась. Но чем ближе калитка, тем грустнее она становится.