Подполковник вновь внимательно осмотрел "страдальцев-погорельцев". Задумался. Через минуту принял решение...
- Значит, так – орлы! Которые пока не летают, - он обратился к солдатам. - Никто не расходится. Все ждут моей команды. Офицеры за мной.
Через несколько минут в штабной избе сидя за столом, сурово сдвинув брови, новый командир бригады произнёс…
- Господа офицеры, слушаем первый «приказ». Он не обсуждается. Срочно, собираете все пожитки, строите весь «Цыганский» табор и переезжаете в усадьбу Вардеево. В правом крыле дома, где отдельный вход, размещаете штаб. Левое крыло и пристройки уходят под службы обеспечения. Весь второй этаж оборудовать под казармы. Всех людей помыть, постирать, накормить, привести в надлежащий вид. Через три дня вернусь из Коломны, чтобы все и всё блестели от сапог до пуговиц на кителях. Кстати, прислугу и жителей прилегающих деревень, разрешаю мобилизовать в помощь по наведению порядка. С сегодняшнего дня имение переходит на военное положение.
- Ваше сиятельство, могу уточнить? – капитан вышел вперёд.
- Уточняйте.
- Если вдруг потребуетесь, где вас можно найти?
- Афонька, - оглянулисб к денщику. - Огласи господам офицерам мой распорядок на ближайшие три дня.
- Сегодня вы приглашены на обед к губернатору. Завтра ужин с градоначальником. После завтра встреча с самыми богатыми купцами, которых вы выберете самостоятельно.
- Слышали?
- Так точно! – хором ответили подчинённые.
- Тогда, господа офицеры – вот деньги, на непредвиденные расходы. На стол положили толстенную пачку ассигнаций. (На глаз не меньше двадцати тысяч). - Не смею задерживать. За работу.
- А вас, капитан Игнатов, - остановили последнего офицера. – Попрошу остаться. – Подполковник достал платок. Расправил ткань на столе. - Надо обстоятельно поговорить.
…..
Через два часа вселенец стоял в лавке продажи предметов для изобразительного творчества и задумчиво смотрел вдаль, думая о чём-то своём.
- А скажи мне, мon bon ami Афанасий, как художник - художнику… - внезапно выдали крылатую фразу из далёкого будущего. - Ты рисовать-то умеешь?
- Что вы, ваше высокоблагородие, – денщик резко замахал руками, словно отмахиваясь от нечистой силы. - Откудать? Отродясь ничего такого не умел. Не пробовал. И даже не думал об этом. Вот, петь – я мастак. А рисовать, точно - нет.
- Так ты говорил и петь не умеешь, - ухмыльнулись и достали из кармана платок. - А тут раз, два и запел соловьём.
- Эт, точно, - лицо Афоньки расплылось в довольной улыбке. - Я покумекал, к чему такая оказия вышла. Ваше сиятельство, думаю, от того, что вы меня ударили по голове гитарой. Помните, случай, когда спорили с друзьями на ящик шампанского, что крепче она или моя голова. А гитара она же нежный инструмент. За границей сделана. Жутко дорогущая… Наверно из-за этого и запел.
Услышав оригинальное объяснение пробуждению вокального таланта, князь перестал водить пальцами по ткани и удивлённо посмотрел на слугу...
- Хочешь сказать, если тебя, со всей дури, шмякнуть по башке, к примеру, вон тем мольбертом. Сразу начнёшь ваять как Пикассо? Так что ли?
- Э… нет, ваше высокоблагородие, - денщик испуганно заморгал ресницами. И попятился к выходу. - Я никакого такого "пикасо" не говорил.
- Может не говорил, но думал? - князь пристал как пиявка и не хотел отлипать. - Признавайся. Была мысль? Была?
- Что вы! Ваше сиятельство, ничаго у меня такого не было. И быть не могло. У меня же голова, пустая. Сами говорили.
- Эй, милейший! - князь повернулся в сторону продавца. – Принеси крупный мольберт, пару листов бумаги и карандаши.
- Ваше сиятельство, не губите! - Афонька упал на колени. - Поглядите какой он здоровый и тяжелый. Вы же меня, если ударите им - сразу отправите на тот свет. Пощадите. Гитара, была лёгкая. Красивая. Да и ударили не сильно. Шишка - поболела пару дней и сошла. А эта дуринда, какая большая! Сразу зашибёт на смерть. А я не хочу умирать.
- Тогда перестань ныть, быстро бери карандаш и рисуй мой портрет. Ну!
- Я не умею рисовать! - несчастный сжал карандаш и сквозь проступившие слёзы начал выводить какие-то непонятные каракули, штрихи, овалы.
- А ты рисуй, как умеешь! Быстрее. Быстрее. Ещё быстрее. Давай, показывай. - Выдернули лист из-под руки.
- Неплохо, неплохо, - похвалили начинающего художника. - Конечно не Рубенс и не Готфрид. Но близко. Надо чуть поработать над моторикой и попрактиковаться в передачи теней. И будет замечательно.