Солдаты, изнемогая от жары и жажды, брели за своими командирами, едва переставляя ноги.
Боливийцы подпустили Второй пехотный рехимьенто шагов на пятьсот и открыли шквальный огонь. Наступающие залегли и не хотели больше вставать и идти на верную смерть.
— Теперь их уже никто и ничто не поднимет! — с уверенностью подумал Павел. — Вторая самоубийственная атака в течение дня…
К пяти часам дня Второй пехотный рехимьенто отошёл на исходные позиции.
Последствия двух неподготовленных фронтальных атак на хорошо укреплённые позиции форта Бокерон для парагвайского Первого армейского корпуса были катастрофическими: погибли около тысячи человек. Тактика, избранная подполковником Эстигаррибия потерпела крах.
Наступила душная ночь. Горячий воздух обжигал лёгкие. Тучи комаров истязали обессилевших солдат, забираясь к ним в рот, уши, ноздри… Где-то совсем рядом орали обезьяны. Иногда слышались одиночные выстрелы. Обезумевшие от жажды солдаты роты Орлова мочились в один котелок, а затем готовили из его содержимого терере.
В груди у Павла жгло и резало. Язык распух. Губы потрескались. Голова гудела от боли.
— Надо продержаться до утра! Утром обещали воду. Объясните это, пожалуйста, солдатам, — не приказал, а просто попросил Орлов командиров взводов.
Павел буквально упал в свой гамак, натянутый между деревьями и то ли заснул, то ли потерял сознание. Но он явственно ощутил прохладу волжской чистой воды и её вкус, пахнущий песком. А затем… Затем на его шею вновь бросилась рыжая Жасмин. Крепко сдавив его грудь своими ногами, она ласково целовала губы и глаза Павла и шептала слова, от которых ему стало нестерпимо жарко. Жасмин все сильнее и сильнее давила грудь Орлова… «Пусти! Пусти! Мне больно!!!» — кричал он, а она в ответ только улыбалась.
— Мой капитан! Мой капитан! — кто-то хлопал Орлова по руке.
Павел открыл глаза. Перед ним стоял старший сержант Лескано.
— Вам плохо, мой капитан? Вы только что очень громко кричали.
— Нет! Всё хорошо, Лескано, — с трудом шевеля своим распухшим языком, успокоил Павел командира взвода.
— Возьмите вот это, мой капитан! — Лескано протянул ему какие-то луковицы.
— Что это? — вяло поинтересовался Орлов.
— Это корни растения иби а, которые содержат очень много воды. Надо жевать, чтобы убить жажду. Солдатам уже нечем мочиться и они решили копать корни иби а. Благо ночь лунная, видно, как днём, — объяснил Лескано.
— Спасибо! — поблагодарил Павел и принялся жевать корень.
Он был очень волокнистый и имел противный мучнистый вкус.
— На безрыбье и рак — рыба, — прошептал Орлов по-русски.
Рано утром Павел дал задание Гомесу взять солдат, канистры и получить у командира интендантского отделения Второго пехотного рехимьенто воду.
Тяжёлая удушливая жара. Поникшие листья деревьев не шевелились. Временами Павлу казалось, что его засунули в печь и закрыли дверцу.
Солдаты с опухшими безразличными лицами не имели сил даже передвигаться. Они лежали и сидели на земле с закрытыми глазами и ждали воду.
Прошёл час после ухода Гомеса с солдатами в интендантскую службу рехимьенто. Затем второй… Солнечные лучи выжигали всё… Несколько солдат потеряли сознание.
Наконец появился Гомес. Вид у него был просто удручающий. Он прятал глаза… Лейтенант поставил перед Орловым одну канистру.
— Здесь восемнадцать литров. На всех! На день… — со страхом прошептал Гомес.
— Как восемнадцать литров? — также шёпотом спросил Орлов.
— Остальные канистры пусты, мой капитан.
Солдаты поставили перед Павлом штук двадцать пустых канистр.
Увидев Гомеса, к ним, струдом поднимаясь с земли, стали медленно подходить солдаты. Орлов среагировал мгновенно. Он взял канистру с водой и приказал Гомесу:
— Лейтенант, за мной!
Отойдя шагов на пятьдесят от солдат, Павел остановился.
— Лейтенант, рассказывай!
— Мой капитан, это катастрофа! — сказал Гомес и его голос неожиданно сломался. Он зарыдал, не стесняясь своих слёз.
— Успокойся, лейтенант! Что всё-таки случилось?
— Мой капитан, один… Всего один неполный грузовик-цистерна на весь наш рехимьенто. На него кинулась толпа солдат, потерявших разум от жажды. Стали драться за то, чтобы зачерпнуть хоть немного воды. Лейтенанта-интенданта, спрятавшегося в кабине, вытащили из неё и хотели убить. Хорошо хоть вовремя подоспел майор Фернандес… — Гомес всхлипывал и, как ребёнок, размазывал слёзы по лицу. — Так вот майор прибежал с тремя офицерами. Они стали стрелять в воздух и отгонять всех от цистерны. Затем организовали очередь для тех, кто пришёл получать воду для своих подразделений… Люди превратились в зверей, мой капитан… Я никогда не видел парагвайцев такими…