— Въезжай!
Из узкой высокой дощатой будки, походившей на дворовый сортир, вышел старик с палкой в руке. Несмотря на жару, он был одет в старый дырявый ватник. На голове красовалась грязная меховая шапка. Посмотрев на Андрея красными слезящимися глазами и не узнав своего, уныло сообщил:
— Сюда нельзя!
— Можно, — сказал Андрей и вежливо поздоровался. — Аман, аксакал, Жаксыма сыз? — Добра вам, отец. Все ли в порядке?
— Жаксы, жаман — бара быр! — философски ответил старик и поплелся в свою будку. — Хорошо, плохо — все одно.
Машина въехала во двор и остановилась.
По хилым, истертым до блеска деревянным ступеням Андрей поднялся и вошел в старый покосившийся щитовой дом. Открыл первую дверь. В тесной, насквозь прокуренной комнатушке, скрытые клубами дыма, сидели трое. Один за письменным столом, двое других на скамье у стены.
— Кым манда начальник? — спросил Андрей. — Кто здесь начальник?
— Мен. — Я, — ответил сидевший за столом казах в шляпе, сдвинутой на затылок. — Сен кым? Ты кто?
По правилам восточного гостеприимства к гостю следовало обратиться на «вы», но местный босс не счел это нужным.
— Мен сатып алуши, — ответил Андрей, сделав вид, что не заметил попытки его унизить. — Покупатель.
— Ты говоришь по-казахски?
— Йе, — небрежно через губу ответил Андрей. — Не хуже тебя.
Казах вдавил окурок сигареты в кирпич, который лежал на столе, вздохнул и сказал:
— Тогда давай говорить по-русски.
— Давай, — согласился Андрей и вернул невежливый оборот хозяину. — Ты сам-то кто?
Казах приосанился.
— Я президент закрытого акционерного общества «Жанашил» Аман Кумисбаев.
— А я Карпов. — Насчет покупки оборудования. Надеюсь, ты в курсе?
— Э, — сказал Кумисбаев, — обращаясь к своим сотрудникам, — жур, балалар! Идите, ребята! Жугур, жугур! Бегом, бегом!
Когда скамья освободилась, Кумисбаев провел по ней несколько раз ладонью, словно стирал пыль.
— Садитесь, уважаемый!
С чего это вдруг с него слетела спесь, и он разом сделался дружелюбным и приветливым? Впрочем, понять было нетрудно. Не каждый день в развалившееся по сути предприятие, не имеющее ни заказов, ни средств для их выполнения, является человек, готовый приобрести кое-что из действующего, но уже вряд ли когда-то потребующегося оборудования.
— Так что вас интересует, уважаемый?
Андрей назвал все, что требовалось для ведения буровых работ. Кумисбаев быстро делал пометки в блокноте. Судя по уточняющим вопросам, в деле он разбирается.
— Когда можно будет получить оборудование? — спросил Андрей.
— Сразу после оплаты. Оборудование у меня на базе.
— Деньги перевести через банк?
В глазах Кумисбаева вспыхнул священный ужас:
— Что вы, уважаемый! Какой банк! Разговор шел о наличных.
— О казахстанских теньге или о турецких лирах? — с подначкой спросил Андрей.
Кумисбаев поморщился:
— Э, разве это деньги? Даже не в русских рублях. Только в долларах.
Они сходили в крытый ангар и осмотрели технику. К удивлению Андрея, буровое оборудование было совсем новым и не разграбленным.
В конторе, когда они вернулись, их уже ждал Иргаш.
— Договорились? — спросил он Андрея.
— Все нормально, — ответил тот.
— Ко всему нам нужны три танковых трайлера, — сказал Иргаш Кумисбаеву. — Для перевозки машин.
Кумисбаев тряхнул головой и посмотрел на Иргаша с видом благодетеля:
— Не беспокойтесь, уважаемый. Здесь как в аптеке. Я продаю вам буровую. Господин Умурзаков, мой хороший знакомый, продаст трайлеры.
— Когда я увижу этого продавца?
Кумисбаев встал и подошел к двери.
— Давайте выйдем.
Во дворе конторы толпились более десятка человек. Одни стояли кучкой, о чем-то беседуя между собой, другие сидели на корточках в тени глухого забора, курили, смачно сплевывали желтую слюну, пропитанную жевательным табаком.
— Саид! — позвал Кумисбаев и поднял руку. — Бер кель. Подойди.
От группы беседующих отделился кривоногий колобок с пузом, свисавшим с брючного ремня. Загребая ботинками пыль, подошел к Иргашу. Протянул обе руки и подобострастно пожал протянутую ему ладонь. На торгах первую скрипку играет покупатель и ему надо показать свое уважение.
— Сколько вам нужно трайлеров, господин Иргаш?
— Машины хорошие?
— Что вы! Они отличные. Советская Армия — лучшая в мире.
— Была, — сказал Иргаш язвительно.